Ведьма и волк

Верт Александр

Урсула много ворчала, сначала о том, что ее машина осталась в деревне на даче у родителей Кристины, а автомобиль Геларда теперь у ее матери, зато у мага «микрик» Нгаи и все это откровенное безобразие. Потом она стала возмущаться, что Даймару спать в гостиной с Кристиной не положено.

— Почему? — возмутилась Кристина, искренне не понимая, почему Даймар еще и в волчьей форме не может лечь с ней в одной комнате.

— Потому что он мужчина, — тихо прошептала Урсула, поглядывая на белого волка в коридоре.

Тот посмотрел

на нее, дернул хвостом, резко отмахнувшись, зашел в большую комнату и устроился под окном. Ему хотелось подумать, поэтому он отказался от одежды и человеческого облика. Волчий его вполне устраивал, да и водитель такси почти не удивился такому виду.

— Намордник бы лучше одели на такую махину, — сказал он недовольно.

Дамы начали его убеждать, что он совсем не кусается, потом только Урсула поняла, что таксист просто хотел денег сверху, раз уж нашел к чему придраться. Он даже хотел было заявить, что у него теперь весь салон в шерсти, но осекся, понимая, что после огромного животного на заднем сидении не осталось ни следа.

Этот мужчина Даймару не нравился, и пах он каким-то мерзким отвратным подобием табака. Он понимал, что его недовольство явно усложнит ситуацию, поэтому запретил себе рычать на этого мужчину, да и Кристина задумчиво и ласково поглаживала его шерсть и осторожно мяла уши, что даже теперь на полу квартиры делало полувойлака тихим и слишком довольным.

Мыслей и сомнений было слишком много, поэтому, когда дамы все же улеглись, Кристэна в гостиной на диване, а Урсула в своей комнате на кровати, Даймар тихо встал и вышел на открытый балкон.

Летняя жара ночью сменилась прохладой. Дома, напоминающие полувойлаку большие каменные ящики, поблескивали одинокими огнями. Где-то внизу мерцали огни непонятных ему колесниц. Вздохнув, он оперся локтями о парапет, понимая, что даже не заметил, как стал человеком. Старая прорицательница Нгая была права, для него превращения совсем не такой процесс, как для Капару. Сколько он себя помнил одного желания, одной эмоции ему хватало, чтобы стать волком и вернуться обратно, и никакое ограничение магии не могло это изменить. Ему казалось забавным, что попытка спасти Канхара обернулась проклятьем, еще и для рода самого спасителя, и вот теперь он последний из Крайдов бессмертный недовойлак с лицом Дейвела, должен разобраться в ошибках прошлого.

— Иронично, — прошептал он невольно во тьму.

— Ты почему не спишь? — спросила Кристина, выходя на балкон.

Даймар бегло взглянул на нее. Короткая маечка и шортики, выполнявшие роль пижамки, выглядели неприличными для мира магии. Осознавая парадокс своего собственного недовольства, обнаженный маг посмотрел снова на огни почти спящего города.

— Еще и не оделся. Я же оставила вещи на стуле, — бормотала девушка. — Увидит кто и скажет, что у Урсулы голые парни дома ночуют.

— А у нее должны только одетые ночевать? — спросил Даймар, все же посмотрев

на девушку.

Та от неожиданности замерла.

— Это ты, в каком смысле спрашиваешь?

— Иди набрось что-нибудь, — вместо ответа бросил Даймар и снова посмотрел вдаль.

Ему не хотелось что-то пояснять, и Кристина, не спрашивая, все же скрылась в комнате, а потом вернулась со штанами. На коротенькую майку она натянула длинную футболку, что прикрывала теперь шорты и, казалось, что на девушке ничего кроме этой футболки и не было вовсе.

— Одень, а то и правда кто увидит, — сказала она.

Даймар вздохнул, но охотно подчинился, радуясь тому, что его не заставляют обуваться.

— Когда ты в штанах люди могут заметить уши, — со вздохом прошептала Кристина.

— А без штанов не могут? — не понимал Даймар.

— Не могут, — хохотнула девушка и коснулась волчьего уха.

Пальцем она невольно нащупала дырку от кольца, к которому крепилась рабская бирка.

— Не хочешь вдеть сюда сережку? — спросила она, поглаживая ухо, которое довольно подрагивало в ее руке.

— Кого? — спросил Даймар, не понимая, о чем речь.

— Сережку, — повторила девушка и с опозданием поняла, что это слово просто ничего не значит для собеседника.

Она сняла серебреное колечко со своего правого уха, посмотрела на Даймара и показала его ему.

— Смотри. Я очень хочу подарить тебе это. У тебя будет одна, а у меня другая на память о той ошибке, что совершил тот магический портал.

— Магия не человек, она не ошибается, — строго ответил Даймар, но вещицу из рук девушки взял.

Она была маленькая и аккуратная, просто колечко с застежкой, по которому шла зигзагом борозда.

— Это что-то значит? — спросил он.

— Нет, это просто узор, но я верю, что любая вещь, подаренная с любовью, может что-то значить, — ответила Кристина. — Можно я ее тебе надену. Я буду очень аккуратна.

Даймар подал ей серьгу, вспоминая невольно, как он мальчишкой плакал, когда в волчьем ухе сделали дырку. Тогда казалось, что ничего ужаснее случиться просто не могло, в действительности же ужасы только начинались, а теперь таяли, словно вся его прошлая жизнь не имела значения.

— Ты не подумай, это настоящее серебро, а не бижутерия какая-нибудь за три копейки, — прошептала Кристина, одевая серьгу волчонку.

— А для подарков это имеет значение? — искренне не понимая, спросил Даймар.

Он тронул ухо рукой, пытаясь понять свои странные ощущения от нового кольца в ухе. Кольца, у которого был совсем иной смысл.

— Разве ты не сказала, что это подарок с любовью?

Кристина смутилась. Ей вдруг показалось, что он услышал не то, что она хотела сказать, а то, что она думала, да и взгляд серых глаз показался ей очень выразительным и таким внимательным, что девушке стало неловко, и она поспешила перевести тему, не отвечая.