Ведьма и закон
Шрифт:
– Не обстучит, – улыбнулся Лик. – А еда – это мысль отличная. Достаньте парню что-нибудь знакомое и меда принесите запивать. Мед их расслабляет.
Костя чувствовал, что, чем дальше его тащат куда-то, тем меньше давят на тело оковы. Когда он наконец неимоверным усилием воли сумел поднять веки, глазам его предстало странное и слегка пугающее видение. На расстоянии всего пары сантиметров от его лица двигался огромный ярко-алый цветок, испещренный не менее яркими желтыми вкраплениями. Точнее сказать, двигался Костя, а цветок стоял на месте. Парень
Чуткое ухо Иму уловило свистящий неразборчивый шепот практически с ходу. От этой попытки озвучить наиглупейший вопрос о своем местонахождении в душе леопарда поднялась волна гнева.
– Ты мне не нравишься, – как можно сдержаннее и вежливее предупредил Иму пленника.
У Кости сердце в пятки ухнуло. Ни один человек еще не рычал на него буквально по-звериному.
– Сиди. – Костю швырнули в мягкое удобное кресло. – И лучше не шевелись. – С этими словами негр замер всего в полуметре от ног парня.
– Лови! – Громкий окрик сбоку совпал с болезненным ударом мяча о плечо. Костя припомнил несколько нецензурных выражений и зажал ушибленное место ладонью.
– Интересно, – проговорил все тот же голос, в котором легко узнавался «шеф» из автомобиля похитителей.
Парень внимательно оглядел того, кто, очевидно, руководил всей операцией, кто запустил в него с непонятной целью мячом и кто в данный момент удобно устроился в кресле напротив, так что собеседников разделял лишь небольшой плетеный столик.
– Что «интересно»? – вполне сносно выговорил Костя.
– Твоя реакция. Я ожидал другой.
– Какой?
Костя дал бы этому мужчине лет тридцать, может, тридцать пять. С ростом дело обстояло неясно, поскольку толком рассмотреть «шефа» вышло, уже когда тот сел. Серые внимательные глаза с сеточкой мимических морщин, многочисленные мелкие шрамы, короткая стрижка и ощущение полного контроля ситуации с его стороны – вот что Костя видел перед собой. И этому серьезному господину что-то позарез требовалось от простого студента-техника.
– Не ожидал, что попаду, – улыбнулся шеф. Эта улыбка сделала его лицо на порядок приятнее. Такому лицу в триллерах всегда доверяют, а потом оно преображается в конце и убивает всех положительных героев, ну или почти убивает. – Ты не дома, не в своем мире. Я знаю, что мне не требуется объяснять, о чем именно я хочу разузнать. Ты и сам уже все понял.
От последнего уточнения и новой порции улыбки «я-твой-друг» Косте окончательно сделалось не по себе. Все еще оставалась надежда, что эти господа – люди, а вся ситуация в целом – неудачный розыгрыш вроде «скрытой камеры», но многочисленные происшествия на протяжении всей жизни подсказывали Косте, что надежда в данном случае бессмысленна.
– Хотя я впечатлен.
– На что реагируют?
– На нас.
Костя глубоко вдохнул и затем медленно тихо выдохнул. Может, все-таки розыгрыш.
– Не розыгрыш. – Собеседник слегка склонил голову, словно умиляясь представшему его взору зрелищу.
– Шеф, давай я уже пугну.
Костя перевел взгляд на негра. Тот не подавал признаков жизни с того самого момента, как замер в позе охранника.
– Давай, – пожал плечами «шеф».
Он и слова закончить не успел, как перед лицом Кости сверкала клыками звериная полупрозрачная пасть, и пасть рычала, а потом все вдруг вновь стало нормой, будто и не происходило ничего.
– Дыши, – насмешливо произнес негр, – и начинай отвечать на вопросы.
– Итак, Константин Ивченко, девяносто пятого года рождения. – «Шеф» слегка подался вперед, сменив облик с доброжелательного на суровый. – Родились вы вполне обычным ребенком. Врачи не пострадали, родители обожали, бабушки, дедушки души не чаяли. Полтергейста за вами не водилось, зубы резались и выпадали, жизнь била ключом. Что же изменилось?
Костя стиснул челюсти, лихорадочно стараясь сообразить, как же ему поступить.
– Понятно. – Голос мужчины прозвучал снисходительно.
Юноша во второй раз до дрожи испугался, что его мысли читают. Или они у него на лице просто написаны?
– Первое происшествие, оставшееся незамеченным, датируется две тысячи восьмым годом. Тогда коммунальные службы района были поставлены на ноги из-за прорыва центрального трубопровода в трех точках. И да, – собеседник снова улыбнулся, – чтоб ты не думал, что уж прям так сильно опасен, там были химические повреждения внешние, так что в ближайшие года два там все равно бы прорвало. Так что не кори себя почем зря. Второе заметное событие…
– Хватит, – прервал докладчика Костя. – Чего вам нужно?
– Что произошло с тобой в марте седьмого года? Ты тогда в реанимации с отравлением лежал. Нам нужны твои воспоминания.
– Могли бы карту достать, если меня смогли.
– Твоя карта у нас. – На сопротивление со стороны пленного мужчина реагировал как-то уж чересчур спокойно. – Но согласись, свидетельства непосредственного участника – бесценны. Ты на тот момент уже был достаточно взрослый и наверняка многое запомнил.
– А что дальше?
– А дальше отправишься назад в свою жизнь.
– Что, вот так просто? – искренне поразился Костя.
«Шеф» рассмеялся.
– Меньше смотри телевизор. Ты никому тут особо не нужен. Сболтнешь про нас – на смех поднимут. Люди – существа злобные в массе своей.
– Ну да. – Вот тут Костя был согласен. Он даже расслабился как-то немного. – А гарантии?
– Не наглей, – покачал головой собеседник. – Я могу все достать из твоей головы принудительно. В данный момент я просто теряю время, проявляя уважение к твоей личности.