Ведьма и зеркало
Шрифт:
Кирилл покладисто молчал, позволяя моей матери говорить все, что только ей на ум придет. Я старалась дышать ровно и размеренно, боясь, что меня в любой момент может начать тошнить. Голова теперь не только кружилась, появилось ощущение, будто ее сжимал стальной обруч, который с каждой секундою давил все сильней и сильней.
— Убью я машину по грунтовке, — причитал тем временем Павлицкий. — Вот приперло же вам, Анна Георгиевна, именно в Мочище венчание устроить. У вас же есть храм едва не под боком. Буквально дорогу перейти — и вот он.
Мама фыркнула только.
— Не
Никита действительно успел доехать за пятнадцать минут, и около храма мне действительно стало гораздо легче. Легкая тошнота все еще была, но уже не казалось, что в любую минуту я могу потерять сознание или — того хуже — умереть.
— Ну, глядите, невеста уже не синяя, а всего лишь бледненькая, — порадовалась за меня мама. — Вот и машина Андрея моего стоит. Сейчас платье, Соня, наденешь, и в церковь пойдем. Отец Евгений уже давно ждет.
Я вяло кивнула и открыла глаза.
Левин и Павлицкий тактично вышли, позволив мне переодеться в подвенечный наряд. Платье было совсем простеньким, вырез лодочкой, чуть кружева по подолу.
— Ну, не смотри с такой тоской. Левин тебя и такую возьмет, — заворчала на меня мать, видя, что восторга во мне нет. — Кто же знал, что вот так вдруг замуж тебя выдавать придется. Надевай и не морщись.
Прятать платье от Левина было уже поздно, да и не зачем, и так уже нарушили все, что только можно. Стоило встать на ноги, как колени подломились, и я непременно упала бы, не успей меня подхватить жених.
— Держись только, Софья, держись, — приговаривал Кирилл, удерживая меня в кольце своих рук.
Я попыталась улыбнуться, но не вышло.
— Лучше уж ты меня держи.
К нам подскочила мама.
— Ты уж на руках ее до церкви донеси, Кирилл Александрович, раз беда такая, не сочти за труд. Ничего, обвенчаем вас все равно.
В этот момент практически одновременно подъехали два автомобиля. Маленькая "игрушка" Яны и "паркетник" Вадима. Ну вот, собрались гости жениха, и гости невесты, родители мои тоже здесь. Все уже и готово.
— Да я Софью всю жизнь готов на руках носить, — ответил Левин, и почему-то мне подумалось, не для красного словца он так сказал.
Яна, едва выбравшись из машины, принялась метаться вокруг меня, то ли помогая, то ли мешая, но мама на нее быстро шикнула, заставив успокоиться.
В церковь меня Кирилл действительно нес на руках совершенно безропотно и, кажется, не прилагая к тому особых усилий. Разглядеть толком архиерейское подворье мне не удалось, все вокруг было укрыто снегом, и словно бы метель мела перед моими глазами, едва не лишая зрения. Увидеть мне удалось разве что почти заметенные кустарники, недостроенный храм и стоящую подле него крохотную временную церквушку, к которой и лежал наш путь.
Стоило Кириллу ступить со мной под сень храма, как показалось мне, будто придавило
— Не выдержишь ты, — тяжело вздохнул мой жених.
Я же только упрямо ответила:
— На ноги поставь. Все я выдержу.
Кто-то стянул с меня пуховик, который я накинула поверх платья. Мама старательно покрывала мне голову белым платком. Мне же оставалось только сжимать зубы и заставлять себя стоять на ногах.
Вскоре к нам вышел священник в золотых одеждах, видно тот самый отец Евгений. Был он еще не стар, я бы дала ему не больше сорока лет, однако что-то было такое во взгляде, что-то нездешнее, чего не могла я никак понять. Глаза у отца Евгения оказались голубыми, как небо, ясными и удивительно цепкими.
Меня он велел усадить на скамью подле входа, а сам ушел с Кириллом вглубь церкви. Через некоторое время настал и мой черед исповедоваться во всех грехах, больших и малых. Не умолчала я, конечно, и об умысле убить того, что сегодня хотел взять меня в жены. И словно нарыв вскрылся на душе, выпуская все дурное.
После мы с Кириллом причастились вместе, и настало время для первого обряда, для обручения.
Отец Евгений взял в руки венчальные свечи, показавшиеся мне просто огромными, и благословил ими сперва Кирилла, а после и меня. Затем священник вручил одну свечу жениху, а вторую — мне. Горячий воск уже потек вниз, добравшись и до пальцев, но я едва это замечала. Однако все равно тут же получила белый платок, через который свечку держать оказалось сподручней. Такой же получил и Кирилл.
Затем отец Евгений затянул молитву, в слова которой никак не удавалось вслушаться. Для меня она просто текла подобно реке, теплой и ласковой. Я лишь крестилась, когда крестились все, вот и все.
Когда молитва была окончена, отец Евгений поднялся в алтарь, где на святом престоле лежали кольца, что привез в храм мой папа. Возвращался к нам священник, будто осененный небесным светом. В этот момент я ни капли не сомневалось, что происходит не просто рутинный в общем-то процесс свадьбы, а истинное таинство.
Кольцами батюшка сперва трижды благословил Кирилла провозгласив:
— Обручается раб Божий Кирилл рабе Божией Софье во имя Отца, и Сына и Святаго Духа. Аминь. Обручается раб Божий Кирилл рабе Божией Софье во имя Отца, и Сына и Святаго Духа. Аминь. Обручается раб Божий Кирилл рабе Божией Софье во имя Отца, и Сына и Святаго Духа. Аминь.
Кроме голоса отца Евгения я слушала какой-то странный враждебный гул, столь пугающий, чудовищный, грозящий поглотить меня, уничтожить, так что даже памяти не останется. И вся душа моя буквально кричала от ужаса. Нужно было бежать прочь стремглав, позабыв обо всем.
Но я лишь держала свечу и стояла недвижно.
Кирилл перекрестился, и на палец ему надели кольцо. В этот момент я искоса взглянула на лицо Левина и поняла, что никогда прежде не доводилось мне видеть его настолько счастливым.