Ведьма из Советского Союза 1. Воспоминания маленькой внучки
Шрифт:
Дед был заядлым рыбаком, поэтому от своей многотрудной партийной работы, он отдыхал на берегу Ангары с удочкой. У него было любимое место, иркутяне его все знают, правда сейчас там не рыбачат, а тогда рыбачили. Полукруг со ступенями к Ангаре у Александра. Вот туда он всегда отправлялся в выходные, ни свет, ни заря. И в тот день отправился туда же. С улицы Красного восстания туда идти минуты три, от силы пять. Расположился там на ступеньках с удочкой, и замер в ожидании клёва. Но вместо клева в то утро к моему деду пришел инсульт. Он просто уронил удочку и завалился на ступени. Скорую вызвали
Это они потом рассказали бабушке, как все было, да и сообщили ей, что дедушка в больнице. В те времена все все про всех знали. Поэтому и знали, где живёт. Бабушка оказалась в больнице почти моментально. Можно было подождать автобус и доехать до восьмой Советской. Но она просто вышла из дома и пошла в горку по частному сектору, пятнадцать минут и она заходила в приемное отделение. Дед, ясно понятно, лежал в реанимации и в себя не приходил. Она доняла врачей и ее к нему пустили, и она стояла у изголовья его кровати трое суток. Правда на ночь ее врачи выгоняли. Она шла домой и рассказывала матери, как она оттягивает ему веки, а он ни на что не реагирует.
Вот через трое суток он и умер, не приходя в себя. Здесь меня видимо удалили с арены. Ничего не помню между смертью и днем похорон. А на похороны меня привели. Хотя мне до сих пор не понятно, зачем? Люди, не водите детей на похороны, им это совершенно не нужно. Подумайте какая энергетика на этом мероприятии, и осознайте возможные последствия. Я стояла рядом с гробом. Я не помню деда, я помню гроб. Бабушка сидела вся в черном в головах и постоянно целовала его в лоб. Понятно. Ушел человек, роднее которого у неё не было. И она не смогла ему помочь, как ни старалась.
А я уверена, что она старалась изо всех сил, и была уверена, что справится. Не всё и не всегда случается так как хочет человек. И мы поехали на кладбище. Народу по тем временам было много, он же был партийный работник. Помню яму, она мне казалось очень глубокой. Горы земли по бокам. Вот все вышли из автобуса, поставили гроб на две табуретки, и только начали с ним прощаться, как пошёл дождь, проливной. Помню, как земля со струями дождя стекала в могилу, помню эту водяную стену. Все засуетились, принесли крышку гроба, стали забивать в нее гвозди. Помню своего отца в дождевике, под который ничего не попадало.
Отец опускал гроб вместе с другими мужиками. Веревки скользили, земля под ногами тоже. Вот что это было? Мне до сих пор интересно. На всех нас текла с неба вода, именно в этот момент? И вот гроб стукнулся о землю. В этот момент баба как будто проснулась и поняла, что все, больше она его никогда не увидит и не услышит. Она как фурия заскочила на кучу земли и сиганула прямо в могилу. Поймал ее мой отец. Интересный он был персонаж. Медлительный, задумчивый, вообще тормозной. Но в ответственный момент одним движением мог прекратить что угодно. Вот сейчас случилось так же. У края могилы он перехватил ее за талию, и повиснув у него на руке, она потеряла сознание.
Он вынес ее к чьей-то машине, ее уложили на заднее сиденье и увезли домой. А я смотрела, как закапывают могилу, как ставят памятник, как ставят ограду и думала своими детскими мозгами о том, как бабушка любила дедушку. Как же она теперь жить без него будет?
Не
И вот, осознав, что она оправилась и может уже спокойно ходить и жить, бабуля моя, каждое утро собиралась, одевалась, брала то, что ей нужно и отправлялась на кладбище, к деду. Могила была еще свежая, фото яркое, рядом стояли столик и лавочка, где можно было посидеть и перекусить. Откуда все это знаю? Так я же в то время была ее постоянным попутчиком. Мы шли до центрального рынка, садились на автобус :"Центральный рынок- Радищева ", и ехали до конечной остановки. А там от автобуса шли до могилы деда. Это совсем недалеко. Говорю уже на взрослую голову. В будние дни народу на кладбище вообще не было.
Бабуля ставила на столик сетку, доставала ведро, и шла к роднику за водой. Там тогда еще был родник. А я сейчас даже вспомнить не могу, где. Могил было мало, со всех сторон был лес и поле. Она приносила ведро воды и начинала мыть все по порядку. Сначала памятник, потом оградку, а потом листочки на венках, венков было много. Сейчас я понимаю, что это было тихое умопомешательство от горя. А в те времена мне казалось это нормальным, я же малютка была. А все остальные, почему-то не обращали на это внимания. Тоже считали это нормой, или просто не хотели видеть. Даже мать моя. Наверное, все было другое и люди, и жизнь, и нормы.
Пока бабушка в сто семидесятый раз обмывала дедушкину могилу и садила на ней цветочки, я гуляла по кладбищу. А что? Меня никто не пугал мертвяками, я не боялась могил, мне там было интересно. Читать я научилась рано, потому я ходила и читала надписи на могилах, мне было интересно кто лежит в этой могиле, почему умер, и давно ли это случилось. Когда я видела похоронные процессии, я потихоньку подходила к ним и подглядывала, кого хоронят, что говорят, сильно ли плачут. Никаких выводов я из этого не делала, мне просто было интересно. А иногда на следующий день после похорон я навещала свежие могилы, поправляла там цветы и разгоняла птиц, которые ели все что оставили на поминках.
Так протекала наша жизнь на кладбище. Бабушка тихо сходила с ума, как я понимаю, а я становилась экспертом по похоронным церемониям. Мне действительно там нравилось и было интересно. Но в один прекрасный момент, когда бабушка в очередной раз чистила могилу, она увидела через две могилы двух мужиков. А мы ж на этом кладбище были завсегдатаями. Это были чужие мужики, мы их не знали. Я-то никак на это не реагировала, а бабушка быстро начала собираться. Мне кажется, что она даже половину своих инструментов и вспомогательных вещей оставила на могиле. Потом она взяла меня за руку, и мы пошли, а потом побежали.