Ведьма отлива

Карр Джон Диксон

– У них здесь есть телефон, дорогая.

– Клянусь, мистер Боствик!..

– Милая тетя Бланш ненавидит все эти дьявольские игрушки и держит его в секрете. Вот и все. Дальше?

– Ну, я просто велела извозчику ехать в Хэмпстед. Потом я увидела синие огни полицейского участка на другой стороне. Я подумала, что там наверняка знают, где находится дом. Или это такая уж дерзость – пойти прямо в полицейский участок и спросить?

Конечно, мне не хватило бы смелости, если бы это не было так важно, поэтому я остановила кеб и перешла дорогу. На ступеньках стоял тот полицейский, инспектор Роджерс.

С ним разговаривал усталый пожилой мужчина с черным медицинским саквояжем, он рассказывал, что здесь произошло. Они не обращали на меня внимания, они даже меня не видели.

Бетти вдруг вырвалась от Винса.

– Дэвид, – проговорила она, – ты никогда не встречался с Глинис? Ты не видел ее на берегу? Скажи…

– Что?

– Глинис сказала: «Все, что у тебя есть, голубушка, принадлежит мне. Твои деньги, твой дом, твои драгоценности, твои платья. Я буду пользоваться твоим коттеджем, когда захочу, и купальным павильоном тоже, когда захочу. И если ты не будешь очень осмотрительна, голубушка, я заберу все».

Я ответила: «Держись подальше от моих друзей». И добавила: «Иначе я убью тебя или посажу в тюрьму». А Глинис сказала: «Не убьешь, голубка, не посмеешь. И не посадишь в тюрьму, потому что у тебя нет доказательств. В любом случае ты этого не сделаешь. Свою собственную сестру, голубушка? Родную сестру?»

Марион Боствик с легким возгласом откинулась назад.

Голос Бетти мгновенно изменился, а выражение лица стало чуть ли не пугающим, как у совсем зрелой и опытной женщины.

– Ну, Глинис узнает, что она ошибалась, – заключила Бетти. – Я потеряла голову, когда услышала, что доктор Фортескью рассказывает инспектору. Правда, доктор заявил, что было слишком темно и миссис Боствик не разглядела как следует эту, как она выразилась, «воровку», которая убежала через подвальную дверь. Но миссис Боствик описала рост женщины, цвет ее волос и глаз и сказала, что она была одета в темно-синюю саржу и соломенную шляпку.

Я сразу поняла, что это была Глинис. Она напала на миссис Монтегю, как однажды напала на женщину в «Мулен Руж». А теперь есть такие штуки, как отпечатки пальцев, да? А то ведь она будет продолжать, правда?

Поэтому я подошла к инспектору и сказала, что знаю эту женщину. Он не принял мои слова всерьез и сказал: «Ну, мисс, я все-таки надеюсь, что это не вы». Я ответила: «Нет, я была в другом месте и могу это доказать. Но если вы меня возьмете с собой в дом полковника Селби – и сейчас же! – то я назову вам и ее имя, и адрес в Лондоне».

Он страшно изумился. Я попросила: «Возьмите меня туда! Возьмите меня! Позвольте мне поговорить с миссис Боствик». Я не ожидала увидеть здесь тебя, Дэвид, дорогой, но рада, что ты здесь. Дурная кровь во мне, как и в ней. Теперь все честно. Я выйду и скажу им, где найти Глинис. Я не хочу даже когда-нибудь еще увидеться с тобой. – Бетти замолкла, глаза ее наполнились слезами. – Извини, – добавила она, – я не хочу, чтобы ты видел меня даже сейчас.

И она бросилась к двери.

– Я и в самом деле думаю… – начала Марион.

– Бетти, – сказал Гарт тоном, которым пользовался очень редко, – стой, где стоишь.

В тот же момент Винс схватил Бетти за руку и развернул. Марион вскочила с дивана.

– Когда ты перестанешь играть в детектива, Винс, –

бросил Гарт, – может быть, ты ответишь на вопрос, который полиция обязательно задаст? Почему у нас возникли такие неприятности? Если Марион сказала правду…

– Если я сказала правду?

– Да. Я в этом не уверен. Но если Марион сказала правду, то каким образом Глинис Стакли, или кто там еще, могла выйти через подвальную дверь?

Винс отпустил руку Бетти.

– Да, старик, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я согласен, это прекрасный вопрос, чтобы привести нас всех в замешательство. Но ведь это вопрос чисто академический, не так ли?

– Академический? Роджерс не будет все время пить виски в столовой, он спустится в подвал. Знаешь, что он там найдет?

Веселая морщинка легла возле губ Винса и тут же исчезла.

– Да, – согласился он, – знаю. Я подслушал, как ты рассказывал Марион, что сам отодвинул обе задвижки. Значит, если эти навозные мухи не поверят нам на слово, то найдут дверь отпертой, как и говорила Марион.

– Так, я понял, – сказал Гарт, помолчав, – значит, мы будем придерживаться этой версии, потому что иная привела бы к невыгодным для нас заключениям.

– А что еще делать?

– Может быть, ты и прав. Ты уверен, что никогда не встречался с Глинис Стакли?

– В жизни ее не видел, старик!

– Так. Ты видишь Бетти? Я ее защищаю.

– Не нужно, – вскричала Бетти, – не нужно меня защищать! Можно я сейчас выйду к инспектору? И еще, пожалуйста, не пытайся больше со мной увидеться.

Она говорила отвернувшись, неестественным ровным голосом, со стыдом и унижением. Гарт, тронутый до глубины души, чуть ли не закричал ей:

– Я уже говорил тебе однажды, Бетти, не будь глупой. Это не пустяки!

– Не пустяки? Для тебя?

– Да! Мы вместе поедем в Фэрфилд. Если Глинис случайно окажется там, мы с ней встретимся.

– Ох нет, не надо. Я имею в виду… – Бетти зажмурила глаза и опять их открыла. – Я имею в виду, – сказала она, – что ты прекрасно притворяешься. Я люблю тебя за это притворство. Но кровь все-таки имеет значение. Или будет иметь значение. И ничего тут не поделаешь. Если ты полагаешь, что сможешь снова встречаться со мной, не задавая себе вопросов, кто я такая и что у меня на уме, ты приедешь ко мне завтра или послезавтра, когда у тебя появится время все обдумать. Но этого не будет. Все кончено, Дэвид, и я молю Бога, чтобы больше и не начиналось. Попроси этого человека отпустить меня, пожалуйста. Я пойду к инспектору.

Гарт сделал знак Винсу, и тот сразу отступил в сторону.

Но Гарт не должен был отпускать ее. И тем более не должен был позволять ей одной возвращаться в Фэрфилд. Тогда не случилось бы той катастрофы, которая разразилась в шесть часов вечера следующего дня.

Часть вторая

НЕРЕАЛЬНОСТЬ

Как «s'il vous plait» в Париже, «будьте любезны» или «пожалуйста» в основном употребляются, когда вы делаете заказ в кафе или ресторане или хотите обратиться с просьбой. Однако английские формы учтивости не требуют такой поминутной церемонности, как во Франции.

Бедекер. Лондон и его окрестности. Путеводитель