Ведьма по имени Джиневра
Шрифт:
Комментарий к Глава 17. Обещание весом в тонну
Маленький подарочек вам в честь дня варенья нестареющего Автора.
Джинни не помнила, сколько времени пролежала на груди у Ньюта. Но в душе наконец поселилось теплое спокойствие, которое ничто не могло нарушить. Ей казалось, что если даже сейчас на планолет начнут падать шизы, то ей будет все равно. Ведь рядом Ньют, который жив и здоров.
Хорхе пролетел несколько часов и решил на ночь остановиться в небольшом, но относительно густом лесу. Сквозь кроны деревьев планолет было бы невозможно обнаружить, даже если кружить как минимум пол часа над каждым квадратным метром.
Ужин происходил на свежем воздухе. Хорхе разжег небольшой костер и сварил подобие какого-то супа, приговаривая, что, будь где-нибудь поблизости какая-нибудь крупа, он бы сделал это блюдо еще более изысканным. Что-то в этом вечере было особенно любо Джиневре. Все были довольны исходом дня, кроме разве что Томаса. Он все думал о том, где же Тереза и другие, хотя и продолжал злиться на старую подругу. Хорхе все смеялся и в сотый раз рассказывал об обалдевших мордах наемников, которые провожали взглядами их взлетающий Айсберг, Минхо изредка его подкалывал и смеялся. Полумна иногда тоже встревала в их прерия и поддакивала. Бренда и Джинни же просто наблюдали за спорящими и слабо улыбались. Бренде, похоже, тоже нравился этот вечер. Что волновало Джинни, так это то, что Ньют вел себя чересчур странно: весь вечер просидел с задумчивым выражением лица, потупив взгляд где-то на земле. Создавалось впечатление, что он думает о великих делах государственных. Джинни могла бы поставить на кон сотню галеонов, что он чем-то озабочен. И вряд ли пропажей Терезы и Фрайпана. Напряжение с его лица не сходило с тех пор, как Джинни в последний раз вылезла из его объятий. Возможно, он все таки осознавал свое прошлое и думал о будущем. Уизли и сама часто думала об этом, на время выпадая из реальности.
От разглядывания Ньюта Джиневру отвлек ненавязчивый шорох неподалеку. Полумна с легкой улыбкой на губах присела рядом.
— Он тебе очень нравится, — тихо сказала она, улыбаясь чуть шире и бросая мимолетный взгляд на Ньюта.
Джинни тут же вспыхнула, растерявшись. Она и забыла, что накануне едва ли не на весь планолет об этом проорала. Ясное дело, теперь о ее чувствах знают не только Ньют и Минхо.
— Ты ему тоже нравишься. Но сейчас он думает о чем-то слишком волнующем его.
Джинни вздохнула и слабо улыбнулась. В это охотно хотелось бы верить.
— Полумна… А ты не знаешь, что стало с кузиной Гермионы? Ну, той, ради которой она согласилась на испытание лабиринтом…
Блондинка на мгновение задумалась, улыбка с ее губ плавно испарилась.
— Я не знаю, но не нужно быть в гуще событий, чтоб знать дальнейший исход всех зараженных. Ведь лекарства еще нет…
— Ты думаешь, она уже мертва? — Джинни снова посмотрела на подругу и отчего-то ей стало так тоскливо, как не было никогда.
— Либо так, либо… Она до сих пор бродит в компании шизов в поисках живой плоти. Гермиона не смогла бы ей помочь. Слишком поздно.
Джинни смиренно вздохнула и отвела взгляд к огню.
— А как насчет нас? Абсолютно все маги обладают иммунитетом? Чем мы отличаемся от людей в плане иммунитета?
— Конечно, не все обладают иммунитетом, Джинни. Не заразиться стопроцентно могут лишь те, кто находится за барьером. Именно
Джинни нахмурилась и снова посмотрела на Полумну.
— А что насчет нас с тобой? Мы иммуны?
— Честно говоря, Джинни, насчет тебя я не уверена.
У бедняжки Уизли округлились глаза от удивления.
— В смысле?
— Видишь ли, — Полумна виновато улыбнулась, — наш волшебный мир способен оградить всех от вируса. Когда ты выходишь за его пределы, твое тело какое-то время способно противостоять вирусу и уничтожать заразу в твоем мозгу. Но вся соль в том, что это не навсегда. Эффект проходит со временем, возвращая тебе твой истинный потенциал. То есть, ты либо от рождения способен бороться с вирусом, либо не способен вообще. Если ты попала в ПОРОК практически сразу из-за барьера, то датчики проверки иммунитета могли показать, что ты иммун. Но это, опять же, не стопроцентный показатель. Просить снова тестировать тебя спустя несколько дней я не могла. Меня бы сочли за сумасшедшую.
— И… Если я не иммун и заражусь, то…?
Лавгуд грустно вздохнула и развела руками.
— Если это и вправду так, то твои шансы точно такие же, как и у остальных обыкновенных магглов.
Джиневра шумно выдохнула и запустила пятерню в волосы. Еще только заразиться и умереть от вируса не хватало. Хорошее настроение улетучилось так же быстро, как и пришло.
— Ты ведь была в Жаровне, Джинни, — внезапно снова заговорила блондинка, — ты контактировала с зараженными в любом случае. Но ты до сих пор чувствуешь себя хорошо, и я думаю, что ты все же иммун.
— Каковы первые симптомы?
Полумна снова задумалась, вспоминая.
— Головная боль, раздражительность… Апатия, нервозность.
Джинни снова размеренно вздохнула. Да, кажется, никто из присутствующих таковыми симптомами не обладал. Возможно, можно было спать спокойно.
На ночь Джинни решила все-таки забраться в планолет и поспать в каюте отдыха. Вот что-что, а спать на свежем воздухе ей в любом случае не особо приглядывалось еще со времен Глэйда. Мошки, комары (если они не вымерли), да и холод девушка не переносила. Найдя удобный диванчик у стены, она залезла на него с ногами и прилегла на бок.
Верилось в то, что впереди хоть какое-никакое, а будущее. Некоторая часть шанков все же осталась в живых. Джинни было больно вспоминать о том, что ее любимого вожака больше нет среди живых. Неприятная тоска поселилась и из-за смерти Галли, Джефа, Клинта и других парнишек. Но теперь все складывалось относительно хорошо. Интересно, как там Гермиона и Гарри с Роном? Да, Поттер небось бесится и рассекает воздух своим черным вихревым плащом. Джинни улыбнулась такой мысли, усмехаясь. Странно, что до сих пор они не притащились, чтоб увезти ее обратно домой.
На этих мыслях Джинни окончательно провалилась в сон.
Проснулась Уизли от озноба. Волна соскочивших на коже мурашек пронеслась по всему телу, заставляя девушку содрогнуться и открыть глаза. Вокруг царил полумрак, освещаемый лишь парой светильников на стенах. Напротив рыжеволосой в кресле, укутавшись до самого подбородка старым потрепанным пледом, сидела Бренда. Она находилась то ли в полудреме, то ли в состоянии быстрого сна: она изредка поднимала голову и через пару секунд снова опускала ее.