Ведьма по ошибке
Шрифт:
Спокойствие и безмятежность.
Скинула туфли и поджала под себя сведенные судорогой ступни.
А тени на земле продолжали завораживающий танец…
Не знаю, сколько я так просидела, но пришла в себя уже в кромешной темноте. Напряжение все еще сдавливало грудь. Оглядевшись, я закричала. Громко, протяжно, с визгливыми нотками. Мерзко, вдохновенно, не ограничивая себя.
Стало значительно легче.
Я набрала еще воздуха, готовясь повторить свой подвиг, но слева послышался треск веток и шум. К скамейке выскочил мужчина, огляделся
– Чего орала?
– Это не я, – машинально соврала я и попыталась изобразить на лице оскорбленное выражение.
Вот только новых унижений мне сегодня не хватало!
В темноте лица мужчины было не разглядеть. Он потоптался на месте и подошел поближе:
– В бутылке вино?
Надо же, какое хорошее зрение.
– Красное, – подтвердила я.
Он уселся на скамейку рядом.
– А в коробке что? – деловито осведомился он.
– Матерные кексы.
Незнакомец был одет во все темное, деталей не разглядеть, но бродягой явно не был. От него исходил едва различимый запах дорогого одеколона. Кстати, такой я как-то заказывала для своего бывшего шефа. Продается только в Пассаже, изготавливается в Париже одним очень известным парфюмером.
– Что такое «матерные кексы»? – с любопытством поинтересовался мужчина.
Я не собиралась никому ничего рассказывать, но слова полились сами:
– У моего бывшего шефа есть – точнее, теперь-то уже была – любовница. Он ей обещал, что уйдет от жены, – почему-то показалось крайне важным рассказать все с самого начала, – а сам забыл, что у нее день рождения. Я, конечно же, напомнила. Он решил ей заказать капкейки. Двести штук.
– Ей что – двести лет? – как бы между прочим уточнил мой случайный собеседник.
Это замечание показалось безумно забавным, и я захихикала.
– Лет двадцать пять. Не знаю. Но может…
Тут меня прямо поразила догадка, и я даже зависла на секунду.
– Может – что?
– Может, ей двадцать, а она просто плохо выглядит!
Мужчина тяжело вздохнул, протянул руку и взял бутылку. Принялся очень внимательно изучать этикетку.
На его запястье тускло блеснул широкий браслет из какого-то металла.
– Ты рассказывай…
– Я нашла кондитерскую, где согласились выполнить заказ за сутки! Представляешь? За сутки! Это очень быстро, обычно такие заказы…
Когда выдаешь человеку свои тайны, кажется странным обращаться к нему на «вы».
– Я понял, ты все организовала, – нетерпеливо перебил он.
Щелкнула пробка.
– По замыслу шефа, на каждом кексе должно было быть написано: «Юля! С днем рождения!» Я отправила эсэмэску мастеру, который занимается украшением этих чертовых кексов. И ошиблась! Представляешь! А они даже не перезвонили и просто сделали! Не спросив. Каждому было бы понятно, что это ОШИБКА!
Я почти кричала.
Мужчина передал мне открытую бутылку. Интересно, как он ее открыл? Штопора в руках я не заметила. Да ну и ладно! Сделала хороший глоток. Вино слегка царапнуло
– А еще они привезли заказ этой Юле в семь утра!
Сейчас ситуация начала казаться забавной. Я представила, как курьер ломится к ней в семь утра. Она открывает дверь…
Незнакомец бесцеремонно перегнулся через мои колени, ухватил коробку и уставился на кексы.
– Бля! С днем рождения! – прочитал он с выражением.
Белая глазурь, которой были выведены буквы, казалось, немного светилась в темноте. Я вздрогнула: каждое слово отозвалось в голове ноющей болью. Чтобы отвлечься, сделала еще глоток вина и взяла кекс из коробки.
– Нужно уничтожить напоминание о моем провале.
Мужчина не заставил себя упрашивать и какое-то время молча ел один кекс за другим.
– Только здесь не двести, а от силы штук пятьдесят, – проницательно заметил он.
– Часть пала… на пол. Бедные кексы стали первой жертвой Юлечкиного гнева. А потом я потеряла работу.
– Так прокляни ее, – спокойно предложил мужчина, запивая очередной кекс вином из моей бутылки.
– Она в целом не виновата… Если бы шеф не пудрил ей мозги, она не стала бы так остро реагировать. Возможно, могла бы посмеяться. Честно, мне ее немного жалко… А вот его прокляну с удовольствием!
Мужчина повернулся, даже перестал жевать. Так и продолжал сидеть с недоеденным кексом в руке, словно чего-то ждал. Мне показалось, что в его глазах вспыхнули красные огоньки. Не знаю, что дало такой эффект.
Зажмурившись, представила лицо бывшего начальника во всех подробностях. Каждую деталь: и его кривоватый передний зуб, и родинку под левой бровью, и глаза водянистые, чуть навыкате.
– Чтоб тебе… А что можно пожелать?
Мужчина пожал плечами и откинулся на спинку скамейки.
– Чтоб тебе… – снова попробовала я. Внутри закипал гнев, застилая глаза плотной черной пеленой. – Чтоб твой бизнес закрылся от твоей ошибки!
Слова прозвучали в тишине очень резко и зло.
– Надо же! Да ты действительно ведьма!
Не увидела, а скорее почувствовала, что мужчина улыбается.
– Будь хорошей ведьмочкой, расстегни.
Он протянул руку с браслетом. Я машинально ощупала его запястье и совершенно гладкий браслет. Странно, прикосновение отозвалось легким покалыванием в подушечках пальцев.
– Тут нет замка.
Я подергала браслет и попыталась стянуть его с руки. Раздался резкий неприятный щелчок. Мужчина вздрогнул.
– Ой! Больно? Я нечаянно. Извините!
Он засмеялся. Сейчас его лицо было совсем близко. Я даже смогла рассмотреть темную щетину и твердую линию подбородка. Глаза снова полыхнули красным. Хотя вина я выпила совсем немного.
И тут меня пронзила запоздалая мысль. Точнее – целый массив мыслей. Что этот мужик делает ночью в парке, который сейчас больше смахивает на дремучий лес? Вдруг он маньяк? А я сижу рядом и про матерные кексы рассказываю!