Ведьма с нашего района
Шрифт:
… Лёлька, приодетая чуть ли не празднично в розовое платьице, с бабушкой терпеливо ждала обещанного приезда матери. А заодно играла, повязывая снятый с волос бантик на ветку цветущего жасмина, то и дело стряхивая с рук сильную росу. Когда машина остановилась перед приподъездной площадкой, Лёлька, не оставляя своего занятия, оглянулась и закричала:
– Мама! Мама! Посмотри, как красиво получается!
“Детки” вышли из машины, и Анюта наскоро перезнакомила их с матерью. Наконец из машины неуверенно вышел Викентий и негромко поздоровался с матерью Анюты. Присевшие на
– Лёля, смотри, кто приехал!
Они знали о разводе, о том, что Викентий несколько месяцев не видел дочери, но слишком не переживали, пока не понимая ситуации… Лёлька повернулась к отцу и некоторое время, замерев, отчуждённо смотрела на мужчину, который не осмеливался приближаться к ней. Но… Шагнул к дочери раз, другой… Остановился.
– Папа?
– с недоумением спросила Лёлька, опустив руки.
Мать вопросительно взглянула на Анюту. Та прикусила губу, ожидая…
– Па-ап!
– завизжала кроха и бросилась к Викентию.
– Па-ап!
Он снова шагнул и поймал её на бегу, поднял высоко - так, чтобы смотреть в глаза, в сморщенное от плача личико. И прижал к себе…
… Лёльку уговорили оставить отца, лишь пообещав, что в машине он никуда не денется. Но вместе с малышкой на руке Викентий открыл багажник и вытащил из него автокресло. Нет, только начал вытаскивать, но так неловко, что к нему бросился Пашка. Мальчишка хоть и не совсем умело, но всё же сам установил кресло назад. Потрясённая Анюта: Викентий возил это кресло с собой все месяцы без них?!
– только и могла, что наблюдать, как с рук отца Лёлька легко, без капризов села в привычное удобное местечко, где её закрепили ремнём. Пашка устроился рядом с Викентием, а Вера с Анютой - по обе стороны от кресла с Лёлькой.
При въезде в парк, на автостоянке, Лёлька наотрез оказывалась выходить из кресла, пока Викентий не подошёл к ней. В общем, вся прогулка по парку для него оказалась с довеском на руках. Но, внимательно приглядывавшая за бывшим и дочерью, Анюта вскоре убедилась, что Викентий не прочь носить дочь на руках. Его, обычно весьма педантичного, не смущало даже то, что сандалики дочери то и дело утыкаются в его рубашку (пиджак он оставил в машине).
Так что временно восстановленная семья гуляла сама по себе, а “детки” носились вдвоём по всему парку, выбирая аттракционы поинтересней. По мобильным телефонам успели договориться, в каком кафе собраться, чтобы пообедать, И ликующая Лёлька сидела на коленях отца, пока Анюта делала заказ на пятерых официанту. Кафе было открытым, и Викентий без умолку разговаривал с дочерью, разглядывая прохожих за оградой или видневшиеся отсюда качели и карусель.
Воскресенье закончилось медленным подъёмом на колесе обозрения.
Не просто медленно, но торжественно вздымаясь к небесам, высоко-высоко, Анюта чуть не со слезами следила, как Лёлька “понарошку” ужасалась высоте, чтобы в очередной раз прильнуть к отцу. Впрочем, и Викентий пользовался каждой оказией, чтобы заглянуть в лицо дочери. Притихшие, потому что наконец поняли, что здесь всё неоднозначно, “детки” старались скрывать
– Почему Лёлька так?..
С полуслова поняв девушку, Анюта вполголоса ответила:
– Лёлька по отцу долго тосковала. В её возрасте понять, что мама с папой расстались, очень сложно.
Но, когда уставшую Лёльку привезли к бабушке с дедушкой, заверив, что в следующее воскресенье папа с мамой обязательно снова поведут её гулять, когда все сели в машину и Викентий повёз всю компанию домой, Анюта обратила внимание на Пашку. Мальчишка вроде устал. Но лицо, когда он не следил за собой, становилось странным: горестным до мрачного.
Пока Викентий сидел со своими бумагами под вытащенным из кладовки стареньким торшером, а Вера умывалась перед сном в ванной комнате, Анюта зашла в гостевую комнату и присела напротив Пашкиной раскладушки.
– Что случилось, Павел? Тебе не понравилась прогулка в парке?
– Понравилась, - дёрнул мальчишка плечом.
Она ждала. Пашка покосился на неё и почти шёпотом сказал:
– Я знаю, что так нельзя… Что это насилие… Но, если мой… папа захочет уйти, я наведу на него порчу…
Лихорадочно соображая, что ответить на такую агрессию, Анюта сумела лишь найти более приглаженный вариант:
– А почему не приворот?
Пашка уставился на неё так, словно она открыла ему по крайней мере тайны мира.
– Я не подумал, - после паузы откликнулся он.
– Только в любом случае это будет насилие, - безжалостно добавила Анюта.
– Он будет мучиться из-за этого. Получается, ты хочешь мстить. А надо исправлять положение.
– А как исправила ты?
– уставился на неё мальчишка.
– Как ты заставила своего бывшего мужа прийти к тебе?
– Боюсь, у нас всё иначе, - от неожиданности ответила она.
– Как это?
– Нас развели. Но не колдовски, а из желания сделать так, как нравится чужим, а не нам. Ну, как-то так…
– Так часто бывает, - мрачно сказал Пашка, и Анюта вздохнула.
– Аня, а как сделать, чтобы мама с папой не разошлись?
– Над этой загадкой бьются лучшие умы Земли, - чуть насмешливо сказала Анюта.
– А ты спрашиваешь у меня - у той, которая разведена и которая ещё не знает, будет ли она снова замужем за человеком, который вернулся… Лично мне кажется, надо найти причину, по которой люди хотят расстаться. Но не всегда удаётся это сделать.
– Почему всё так сложно?
– тоскливо спросил мальчишка.
– Потому что все разные, - с шутливой назидательностью сказала она.
– И не всегда знают, чего сами хотят.
Открылась дверь, и вошла Вера, вытирая лицо прихваченным полотенцем.
– Вы что сидите здесь?
– подозрительно спросила она.
– Без меня что-то затеваете?
– Затевать не затеваем, но обсуждаем тему наговоров на человека, - легко отозвалась Анюта.
– Ну, всё. Пора спать. Спокойной ночи!
Постояльцы разноголосо попрощались с ней, и она закрыла за собой дверь.