Ведьма Севера
Шрифт:
Я больше не выглядывала в окно, не то чтобы, боясь, что горожане увидят меня раньше времени, а скорее от того, что Резия давно не вызывала во мне любопытства. По этому городу я вовсе не скучала и большинство воспоминаний, связанных со столицей, не были приятными. Так бывает, когда что-то или кто-то не оправдывают наших надежд. Мои когда-то были разбиты здесь и погибли вместе с верой в человечность и серым трауром по светлой и доброй девушке Нелин, чью любовь высмеяли, опошлили и превратили в развлечение для великосветских уродов.
Наверное, Резия останется для меня навсегда тем местом, где мечты превращаются в дым, а люди оборачиваются в зверье пострашнее,
И мне потребовалось немало времени, чтобы снова начать замечать то, что в мире порой все же светит солнце.
С трудом сбрасываю ненужные сейчас воспоминания, от которых я бежала последние два года.
Мы успели вовремя, даже чуть раньше полудня. Часть огромного пространства, которое обычно занимали лишь прогуливающиеся горожане, да приезжие, что желали попасть на прием к бургомистру, или в другие учреждения представляющие властные структуры, что по сложившейся традиции, располагались недалеко от этого лобного места, ныне была отгорожена для знати и высоких гостей. А также здесь были установлены трибуны, дабы народ мог узреть тех, кто вроде бы призван заботиться о них. Да и просто поглазеть на богатых и знаменитых, ну и конечно же, в живую увидеть самых известных боевых магов и саму Великую Ведьму, что уже почти полвека держит в руках Север и в ужасе соседей.
Карета оказалась за оцеплением, оттеснившим зевак и вскоре мы покинули изрядно надоевший возок. Сейчас мы должны были пройти в здание ратуши из которой и проследовать на балкон, выходящий на площадь, отсюда правительница и высшая свита, и будут поздравлять жителей столицы с приходом зимы. Ничего особенного, просто постоять рядом с матерью и отцом, помахать приветственно, поулыбаться и можно вновь трястись в карете, чтобы вместе с сотней гостей вновь попасть в королевский замок на традиционный Зимний Бал.
Ну да, вот такая повинность у правителей, каждый праздник посещать свой любимый народ, а уже после сбегать от него под защиту неприступных стен, чтобы надолго потом этот самый народ не видеть.
Как только я вступила на землю, вокруг буквально забурлил водоворот из лиц. Меня мгновенно завертело в приторных улыбках и лестных словах встречающих. Сам бургомистр тир Зеркут крутился, отсвечивая лысиной, пытаясь разорваться между мной и Верховной, заискивающе заглядывая в лицо, будто ища одобрения. Пахло свежими еловыми ветками, пестрели ленты и флажки. А ещё аромат зимних яблок, что хозяйки доставали из подвалов, развешивая на еловых лапах, призывая Великую мать вернуть солнце поскорее.
Как я поняла, наша драгоценная королева уже находилась в цепких ручках супруги главы столицы. Я вполуха слушала дифирамбы, что мне пели, радостно вещая, о том, что слухи о моей бесславной гибели оказались ложными. А у самой было только одно желание, чтобы этот балаган поскорее закончился. Голова отчего-то начала кружиться, а перед глазами поплыли пятна.
Голоса звучали слишком громко и запахи… Запахи одуряли.
— Ах, Ваше Высочество, мы так счастливы, что вы смогли тоже поприсутствовать на открытии традиционных зимних забав, — Тир Зеркут вцепился в меня мертвой хваткой, как только понял, что Верховная уделила вниманию высокому мужчине, который вежливо склонился передо мной и сразу обратился с каким-то вопросом ко главе ковена. Тир Анател Горейн — машинально отметила я, без труда вспоминая главу безопасности Севера. Валенсия лишь бросила мне быстрый взгляд и ушла вперед, что-то обсуждая со своим новым собеседником.
А я чувствовала, что с каждой секундой мне становится хуже. Я никогда
Я чувствовала чужое волнение и страх, что исходили от державшегося рядом тира Зеркута, а кругом по оголенным нервам хлестали вспышки зависти и презрения и даже ненависти. Не понимаю, откуда это взялось, лишь подозреваю, что это снова шутки моего ведовского дара, с которым справиться в эту минуту я просто не могла.
Тира Криг ничего подобного не говорила, и я нервно сглатываю, пытаясь не потерять лицо — именно сейчас такое приведет к катастрофе — наследница здорова и сильна, и никак иначе!
Моё дыхание участилось, сердце пытается выскочить из грудной клетки, но я, пусть с трудом, но заставляю себя двигаться вперед. И улыбаться.
— Тира Агния, — легкое касание пальцами за локоть, Карс склоняется и заглядывает мне в лицо, стараясь не вызвать к себе лишнего внимания. — Что-то не так? Вам плохо? — шепотом, но в глазах беспокойство. Ловлю себя на желании закрыть глаза и прислониться к Воздушнику, чтобы получить, хоть миг передышки, но с удивлением отмечаю, что совсем не чувствую его, для меня он закрыт. Словно остальные сделаны из другого эфира, а мой защитник остался прежним и его мне не прочитать новым способом. Машинально хватаю его за руку, будто только его присутствие сможет удержать меня от безумия, что творится со мной, да и вокруг.
Он замер напряженно, но ладонь не отпустил.
Кто-то бросает на наши руки удивленный взгляд. Презрение. зависть… Плевать, надо продержаться, а это мой якорь.
Амы уже оказываемся в зале с тем самым балконом, выходящим на трибуны. Здесь собрался высший свет Севера, да и площадь, что виднеется впереди полна горожанами, которые только и ожидают появления главных действующих лиц. Дамы в дорогих шубах, мужчины в форме или в светской одежде. Взгляды, вспышки удивления, любопытства, злобы, страха и в лучшем случае равнодушия. Ни жалости ни любви…
Бургомистр склоняется к моей руке и извиняется, что вынужден покинуть — ему пора открывать праздник.
Ая вздыхаю и чуть не падаю радуясь полученной минутной передышке. Ведь пока он говорит, ещё не пришло время выйти к толпе. Даже представить боюсь, что почувствую там, видя и ощущая эмоции тысяч собравшихся поглазеть на нас.
— Что происходит, Ваше Высочество? — Карс сжимает мою руку, пытаясь привлечь внимание.
— Потом, Карс, просто поддержи, прошу… — шепчу, не задумываясь, сповно мы всё ещё где-то на границе и нам некогда говорить. надо просто действовать. Он бросает на меня совершенно ошарашенный взгляд и отпускает ладонь, но встает так, чтобы в любой момент иметь возможность подхватить под локоть.
Слышу. как столичный глава уже вещает с балкона о празднике. Толпа радостно ревет. А в зале гости расступаются, пропуская вперед главных действующих лиц.
Корния как всегда безукоризненна, одета в пурпур, как и положено на официальных церемониях. Серебряный плащ подбит мехом, на голове корона Севера, а на сгибе локтя черный костар — старый Валд сверкает ярко зелеными глазами. Да, такие только у королевских фамильяров. Принц-консорт, как всегда на шаг сзади. Отец возвышается над своей Ведьмой почти на голову. И да, их я тоже не чувствую.