Ведьма
Шрифт:
Налатан покрепче ухватился за боевой посох и выхватил собственный меч. По сравнению с длинным содалом он выглядел кинжалом.
Конь помчался галопом. Капюшон всадника слетел назад, открыв глубокие шрамы на левой стороне лица и черный лоскут в правой глазнице. В нем угадывалось что-то смутно знакомое, но Налатан прогнал все мысли, кроме тех, которые должны были помочь избежать удара содала. Первый проход был классический, как учил мастер братства: металлический посох отразил содал. Налатан побежал. Он выиграл еще несколько шагов, прежде чем конь помчался на него снова. И вновь Налатан
Река манила его к себе.
Всадник изменил тактику. Теперь он приближался медленной рысью, высоко подняв содал над головой, готовый уколоть или разрубить. Он маневрировал между Налатаном и рекой.
Меч и парирующий посох лязгнули, железная песня сражения разбила мир луга. Всадник прокричал хриплые, гортанные проклятия. Налатан ответил воинственным кличем.
Наконечник содала ударил Налатана в грудь, развернул, бросив лицом вниз. Выработанные долгим обучением навыки заставили его перекатиться. Машинально он отметил, что по груди стекает ручеек крови. Содал воткнулся в дерн, подбросив в воздух комок земли. Какой-то частью сознания Налатан заметил корни травы, перелетающие через его голову.
Сейчас в действиях Налатана не было расчета, только инстинкты: поднимаясь, он выронил меч и двумя руками бросил посох в противника. Содал отбил его, но железный шар ударил коня по скуле. Налатан видел, как один его глаз закатился. Конь споткнулся, переворачиваясь с разбега. Всадник закричал. Было странно слышать вопль ужаса от такого собранного, яростного бойца, когда конь стал переворачиваться.
Животное встало, пьяно зашаталось, совершенно оглушенное. Всадник неподвижно лежал в неловкой позе. Перепуганный Человек Реки, держа швартовые концы в одной руке, другой осенил себя Тройным Знаком, глядя, как Налатан бежит в его сторону. Вместе они прыгнули в длинный, узкий парусник. Легкий, как лист, напоминающий своей конструкцией рыбу, после толчка он стрелой помчался в поток. Человек Реки установил треугольный парус, и крошечное судно, почти по самые борта ушедшее в воду под тяжестью своей ноши, понеслось прочь от берега. Далеко внизу по течению человек на палубе акульего челна взглянул на парусник и вновь занялся своими делами.
Мужчины молчали, пока не отплыли достаточно далеко.
— У тебя идет кровь, — заметил Человек Реки.
— Знаю. — Налатан прикрыл рану куском рубашки. — Попал в ребро. Может быть, сломал. Заживет.
Крик с берега заставил их вскочить. Одноглазый человек стоял на берегу, подняв содал. К нему спешили три всадника, но он не обращал на них внимания.
— Налатан! В следующий раз я убью тебя. Клянусь.
— Кто ты? — прокричал Налатан в ответ.
— Доннаси знает. Спроси ее про Лиса Одиннадцатого. Скажи ей, что я скоро приду.
Налатан обхватил мачту, заставляя себя встать прямо. Его разум отказывался признать, что щеголь, стройный Лис, превратился в этого кривого калеку. Его душа не слышала ничего, кроме имени его жены.
— Поверни. Отвези меня назад, — твердо приказал он.
Человек Реки покачал головой. Налатан поднял свой посох.
— Ты просто утонешь, убив меня. — Перевозчик судорожно сглотнул, его глаза были огромны. — Он и его друзья убьют нас обоих.
Налатан опустил свое оружие. С удаляющегося берега его снова окликнул Лис:
— Налатан! Спроси ее про единственного настоящего мужчину, которого она знала.
Налатан посмотрел в сторону, на дальний берег реки. Его удивило, что ненависть была столь физически ощутима. Он убрал ткань со своей раны, ожидая увидеть что-то отвратительное, с резаными кусками плоти. Но там была только кровь.
Глава 76
Налатан проснулся бодрым и в хорошем расположении духа.
Пропел петух. Налатан усмехнулся. Петушиный крик всегда вызывал у него улыбку. Ферма Леклерка оказалась не такой уж забытой всеми дырой. И эту уютную, теплую постель нельзя было назвать берлогой. Наслаждаясь ее комфортом — полотняными простынями, мягким матрасом, стеганым одеялом, — он сладко потягивался. Окончательно разбуженный настойчивым кукареканьем, Налатан встал, отшвырнул в сторону рубаху, в которой спал, и решил приняться за дело. Он поспешил переодеться в чистую куртку и тяжелые шерстяные штаны. Затем напялил толстые носки и прочные грубые сапоги.
Блестящий кувшин с водой и таз стояли на деревянном шкафу.
Фыркая и брызгая водой во все стороны, Налатан умылся. Намылив лицо перед бритьем и заглянув в маленькое серебряное зеркальце, он увидел себя, заспанного, с ввалившимися глазами. Налатан скорчил физиономию. Раньше у него была жена, которая кормила его как на убой. Сейчас этот заросший щетиной, исхудавший бродяга, смотрящий на него из зеркала, был неприятен и выглядел отталкивающе даже для него самого.
Леклерк подарил ему бритву. Налатан ритмично водил острым стальным лезвием по намыленным щекам и вдруг остановился, задумавшись о Доннаси. Он припомнил, как Леклерк вчера смешался, когда он спросил, не вернулась ли она из Олы. Налатану стало не по себе: а если она здесь? Нет, Леклерк не сказал бы тогда, что ничего не знает. Он не посмел бы.
Ухмыляясь, Налатан вышел из маленькой спальни. Леклерк и Бернхард ждали уже за столом. Хозяйка поглядывала на них из-за кухонной двери. Налатана встретили улыбками. Бернхард подошла к нему, крепко обняла и поцеловала в щеку.
Луис громко рассмеялся.
— Ты его смутила. Как не стыдно, Кейт. — Девушка задорно улыбнулась, взглянув на гостя.
— Он сам виноват, что такой серьезный и симпатичный. Я просто не могу удержаться. Я так рада, что ты теперь в безопасности. Мы все очень волновались. Тебя долго не было.
Леклерк сказал:
— Сейчас самое время разъяснить тебе, как обстоят дела с Доннаси.
Налатан был возбужден, каждый его мускул выдавал напряжение. Леклерк побледнел, однако держался твердо. Он быстро затараторил:
— Ты спрашивал, не в Оле ли она. Я сказал тебе, что не знаю. Я подумал, что сначала тебе будет полезно отдохнуть, а не вдаваться в подробности. Она и Конвей возвратились вскоре после того, как ты уехал. Она вернулась в горы. Гэну она сказала, что хочет что-то сделать. Она вернулась — это все, что я знаю, хотя у меня есть кое-какие сомнения на этот счет.