Ведьмак (большой сборник)
Шрифт:
— Господин Герард, — сказал он. — Простите. Его высочество желают с вами поговорить. Значить.
— Иду, — сказал Геральт, пропустив «Герарда» мимо ушей.
— Геральт, — схватил его за рукав Лютик. — Не забывай.
— О чем?
— Ты обещал взяться за любое дело, не выпендриваясь. Ловлю на слове. Как ты сказал–то? Немного жертвенности?
— Лады, Лютик. Но почему ты решил, что Агловаль…
— Нюхом чую. Так не забудь, Геральт.
— Ну–ну.
Они с Дроухардом отошли в угол залы, подальше от гостей. Агловаль сидел за низким столом. Его сопровождал
— Снова встретились, ведьмак, — начал князь, — хотя еще сегодня утром я поклялся, что больше тебя не увижу. Но другого ведьмака под рукой нет, придется довольствоваться тобой. Познакомься: Зелест, мой коморник и ответственный за ловлю жемчуга. Говори, Зелест.
— Сегодня утром, — начал чернобородый, — я задумал расширить ловлю за пределы привычной территории. Одна лодка пошла дальше к западу, за мыс, в сторону Драконьих Клыков.
— Драконьи Клыки, — вставил Агловаль, — это два больших вулканических рифа на окончании мыса. Их видно с нашего берега.
— Ну да, — подтвердил Зелест. — Обычно мы туда не заплывали, там водовороты, камни, нырять опасно. Но у побережья жемчуга все меньше. Вот. Ну, стало быть, пошла туда одна лодка. Семь душ экипажа, два матроса и пятеро ныряльщиков, в том числе одна женщина. Когда они не вернулись к вечеру, мы начали беспокоиться, хотя море было спокойное, словно маслом полили. Послал я несколько быстрых скифов, и они вскоре обнаружили лодку, дрейфующую в море. В лодке не было никого. Канули как камень в воду. Неведомо, что случилось. Но бой там был, не бой, а побоище… Были следы…
— Какие? — прищурился ведьмак.
— Вся лодка заляпана кровью.
Дроухард свистнул и беспокойно оглянулся. Зелест понизил голос.
— Было, как я говорю, — повторил он, стискивая зубы. — Лодка вся забрызгана кровью. Не иначе как там прям–таки резню устроили. Что–то убило этих людей. Говорят, морское чудовище. Не иначе морское чудовище.
— Не пираты? — тихо спросил Геральт. — Не конкуренты–жемчужники? Обычную поножовщину исключаете?
— Исключаем, — сказал князь. — Нет тут никаких пиратов и никаких конкурентов. А ножевые расправы не кончаются исчезновением всех до единого. Нет, Геральт. Зелест прав. Это морское чудовище, ничего другого. Слушай, никто не отваживается выйти в море, даже в близкие и знакомые места. Людей охватил жуткий страх, и порт парализован. Даже когги и галеры не отрываются от пристаней. Понимаешь, ведьмак?
— Понимаю, — кивнул Геральт. — Кто покажет мне место?
— Ха. — Агловаль положил руку на стол и забарабанил пальцами. — Это мне нравится. Вот это по–ведьмачьи. Сразу к делу, без лишней болтовни. Да, так я люблю. Видишь, Дроухард, говорил я тебе, хороший ведьмак — это голодный ведьмак. А, Геральт? Если б не твой музыкальный дружок, ты сегодня снова отправился бы спать на пустой желудок. Хорошие у меня сведения, верно?
Дроухард опустил голову. Зелест тупо смотрел перед собой.
— Кто покажет мне место? — повторил Геральт, холодно глядя на Агловаля.
— Зелест, — сказал князь, переставая усмехаться. — Зелест
— С утра. Будьте на пристани, господин Зелест.
— Договорились, господин ведьмак.
— Ну и прекрасно, — потер руки князь и снова насмешливо ухмыльнулся. — Геральт, я рассчитываю на то, что с чудовищем у тебя пойдет лучше, чем с Шъееназ. Я действительно на это рассчитываю. Да, вот еще что. Запрещаю болтать об этом: не желаю, чтобы распространилась паника. Ты понял, Дроухард? Язык велю выдрать, если проговоришься.
— Я понял, князь.
— Ну и прекрасно. — Агловаль поднялся. — Теперь иди, не стану мешать пиршеству, не стану провоцировать слухи. Бывай, Дроухард, пожелай нареченным счастья от моего имени.
— Премного благодарен, милсдарь князь.
Эсси Давен, сидевшая на табуретке в окружении плотного венчика слушателей, напевала мелодичную и грустную балладу о достойной сожаления судьбе покинутой любовницы. Лютик, опершись о столб и бормоча себе под нос, высчитывал на пальцах такты и слоги.
— Ну как? — спросил он. — Получил работу?
— Получил. — Ведьмак не стал вдаваться в подробности, до которых, впрочем, барду не было никакого дела.
— Говорил я, нюхом чую письма и деньги. Хорошо, очень хорошо. Я заработаю, ты заработаешь, будет на что погулять. Поедем в Цидарис, успеем на праздник сбора винограда. А сейчас, прости на минутку. Я там, на лавке, высмотрел кое–что интересное.
Геральт проследил за взглядом поэта, но, кроме нескольких девушек с полураскрытыми ртами, не обнаружил ничего любопытного. Лютик одернул курточку, сдвинул шапочку набекрень к правому уху и пляшущей походкой направился к лавке. Ловким фланговым маневром обойдя стерегущих девиц матрон, он начал свой обычный «ритуал щеренья зубов».
Эсси Давен окончила балладу, получила аплодисменты, небольшой мешочек и большой букет красивых, хоть и несколько привядших хризантем.
Геральт кружил меж гостей, выискивая случай занять место за столом, уставленным яствами. Он тоскливо поглядывал на исчезающие в ускоренном темпе маринованные селедки, голубцы, вареные тресковые головы и бараньи котлеты, на разрываемые на куски кружки колбасы и каплунов, разрубаемых ножами вяленых лососей и свиную ветчину. Проблема состояла в том, что на лавках за столом не было свободного места.
Девушки и матроны, несколько расшевелившиеся, обложили Лютика, пискливо требуя песен. Лютик искренне улыбался и отказывался, неловко изображая из себя скромника. Геральт, преодолев робость, чуть не силой пробился к столу.
Престарелый тип, остро пахнущий уксусом, поразительно вежливо и охотно подвинулся, чуть было не свалив с лавки соседей. Геральт незамедлительно принялся за еду и мгновенно опустошил единственную тарелку, до которой смог дотянуться. Пахнущий уксусом старик подсунул ему следующую. Ведьмак с благодарностью и сосредоточенно выслушал длиннющую тираду касательно теперешних времен и теперешней молодежи. «Уксусник» упорно именовал послабление нравов «поносом», поэтому Геральту непросто было хранить серьезность.