Ведьмак из СПб

Стацевич Алексей

С брезгливостью одернув руку от липких перил, Волков поднялся на второй этаж. Сверившись с циферкой на брелоке, позвенел ключами, борясь с тугим замком, и распахнул потрепанную временем двустворчатую дверь...

– Твою-ю ж ма-ать, – не смог сдержать он разочарованный вздох.

Хоть Иван Петрович и упоминал, что Макс должен «проникнуться духом Петербурга» – а где сделать это лучше, нежели в типичной коммуналке? – но все же ведьмак ожидал увидеть... что-то менее «убитое»!

Длинный коридор. Не широкий и не узкий. Под высоким потолком – одинокая пыльная люстра, а в конце коридора – яркое

пятно «оконного» света. По стенам, друг напротив друга, шесть старых деревянных дверей, перемежаемых полуободранными, словно склеенными из разных кусков, обоями преимущественно грязно-серого цвета. На полу – затертый и вздувшийся линолеум с зияющими дырками... и жалкой попыткой скрыть их нагромождением различного хлама: от тазиков, ведер и обуви, до табуреток, картонных коробок с игрушками и детской коляски без колес.

– Здрасьте... – из ближайшей левой двери выглянула побитая жизнью и, скорее всего, мужем или сожителем, неопрятная темноволосая женщина лет сорока. Проспиртованное опухшее лицо женщины выражало только одно желание – поскорее выпить.

– Здравствуйте, – кивнул Макс. – Я...

Но представиться не успел – немытая сальная голова скрылась за дверью, которая тут же и захлопнулась.

– Да уж, ну и контингент, – морщась от резкого запаха пота, подгоревшей еды и химозы, Волков прошел по скрипящему коридору к пятну света – просторной кухне.

«Гордость коммунальных хозяек» встретила Макса заплеванным полом, сколотым кафелем, покрытым копотью потолком и полудюжиной немытых загаженных плит, стоящих вдоль стен.

За кухонным столом возле окна сидели двое – дородная баба лет пятидесяти пяти с фиолетовыми волосами, и рослый смуглый паренек в джинсовом костюме. Не обращая внимания на вонь и разруху, жильцы спокойно попивали чаек с крендельками.

– Добрый вечер, – отвлек их от этого занятия Волков. – Меня Максим зовут. Мне вот тут ключик дали от комнаты, не подскажете, куда пройти?

– В комнату Юры, шо ли, въезжаешь? – отодвинув от себя кружку, нехотя поднялась баба. – Вон она! – И ткнула пальцем в ближайшую дверь по правую руку от ведьмака.

– Благодарю, – улыбнулся Макс и вновь загремел ключами, стараясь отпереть неподдающиеся «винтажно-совковые врата».

– Ручку на себя потяни, и одновременно с этим ключ поворачивай, – устав наблюдать за бесплодными попытками, посоветовала баба. – Тебя как звать-то, говоришь?

– Максим.

– А я Клавдия Ивановна, твоя соседка супротив. Со мной еще отец живет, Иван Кузьмич... но он старый и уже не ходячий. Помрет, наверное, скоро... – на секунду задумалась баба Клава. – А вон тама, на кухне, Степка сидит, студентик арт-колледжа. Хороший мальчик. Его комната рядом с моей.

– Угу, – вполуха слушая Клавдию Ивановну, Макс наконец-то справился с замком и, чуть приоткрыв дверь, замер на пороге, размышляя, как бы потактичнее избавиться от разговорчивой соседки.

А та продолжала распинаться:

– Слева возле лестницы, ежели от нее на кухню смотреть, проживает Нинка с хахалем со своим, с Петькой. Алкаши пропитые, не дай боже! Но – тихие, общественный порядок не нарушают и собутыльников не водят. Выпьют беленькой, и спать.

Нинку Макс видел. Нинку Макс запомнил.

– А супротив них я без

понятия, кто сейчас обитается, ту комнату постоянно туристам сдают. Хотя, казалось бы, кто в такую дыру поедет, ежели вокруг уйма недорогих гостиниц, правильно говорю? А вот едут же, паразиты, конца края им не видать!

– Спасибо за короткий экскурс, но мне надо отдохнуть, – понимая, что монолог может затянуться, Волков не стал ничего выдумывать и распахнул наконец дверь своего нового жилища.

И облегченно выдохнул – в отличие от парадной и помещений общего пользования, комната производила впечатление места, где можно жить и не бояться, что на тебя рухнет часть потолка. Пусть спартанская обстановка и не блистала разнообразием – стол, стул, шкаф, холодильник да кровать, – но полы были чистыми, а стены – с одним-единственным видом обоев, а не с их мозаикой.

– Отдыхай, отдыхай, – разрешила Клавдия Ивановна и бросила в уже закрывающуюся щель: – А соседняя с тобой комната после смерти Пахома пустует и на замок всегда...

Макс с удовольствием захлопнул дверь прямо перед носом бабы Клавы и как был, в одежде, рухнул на мягкий матрас. Почти бессонная ночь, утро в поезде и добрая половина дня, проведенная в «прогулках» по Питеру, дали о себе знать – несмотря на довольно ранний час, Волков моментально вырубился.

Глава 10

Проснулся он от приглушенных голосов и тихого монотонного стука. Приподнявшись на локтях, не сразу понял, где находится – на улице уже стемнело, а плотные шторы на единственном окне не пропускали в комнату ни лучика света.

Достав из кармана телефон, ведьмак посмотрел на часы – полвторого ночи. Решив, что вставать еще слишком рано, он все же скинул уличную одежду и, завернувшись в плед, вновь постарался заснуть. Увы, тщетно – приглушенные голоса, казалось, бубнили прямо в ухо, а размеренный стук эхом отдавался в затылке.

– Проклятье! – раздраженно прошипел Волков и откинул в сторону плед. – И какая сволочь не спит?

Он сел, свесив ноги с кровати и, силясь понять, где именно стучат и болтают и на кого идти ругаться, прислушался.

Прислушался – и не поверил своим ушам. Звуки доносились из соседней комнаты, где, по словам Клавдии Ивановны, после чьей-то смерти – Макс не запомнил, чьей именно – никто не жил.

– Любопытно... – заинтриговано хмыкнул он и в одних трусах вышел в коридор. Стараясь не задеть расставленный на полу хлам, по стеночке пробрался к соседней двери и прильнул к ней ухом... Звуки определенно шли изнутри!

– Эй, там! – не желая разбудить остальных соседей, шепотом «прокричал» ведьмак. – Хватит шуметь! Ночь на дворе!

Голоса – встревоженный мужской и звонкий детский – стихли всего на мгновение. Чтобы затем продолжить с новой силой.

– Он что, нас слышит?!

– Он определенно нас слышит!

– Но он не может нас слышать!

– Ты что, нас слышишь?!

По наступившей тишине Волков понял, что последний вопрос предназначался ему.

– Конечно, слышу, – проворчал он. – Вас, наверное, весь дом слышит! Так что давайте потише! – И с чувством выполненного долга сделал попытку уйти.