Ведьмин час
Шрифт:
– Они тоже важны.
Одна из вещей, которым Мстислав учил Дария, – это смирение. Если раньше он первым ввязывался в драки и не чурался крепкого словца, то теперь весь его облик являл собою сплошное мученическое смирение. Это так раздражало Варну, что она готова была сделать что угодно, лишь бы вывести его из себя.
– Важно спасать людей от нечисти, а то, чем вы тут занимаетесь, – курам на смех, – задиристо заявила она.
Дарий не ответил, только печально посмотрел на нее, сомневаясь, что с таким поведением она попадет в Царствие
– Святоша, – зло прошипела Варна и спустилась в катакомбы.
Щеки пылали, в животе что-то свернулось в тугой комок. Разговоры с Дарием давались ей все сложнее. Она хотела биться с ним бок о бок, грезила об этом с семи лет. А он взял и все испортил.
– Идешь? – Свят заглянул в комнату и остановился на пороге.
– Иду, – буркнула Варна.
– Оставь его в покое, – посоветовал Свят, когда они поднимались по лестнице. – Это его выбор.
– С каких пор он твой друг? – возмущенно осведомилась она.
– С раннего детства. – Он пожал плечами так, будто это что-то само собой разумеющееся.
– Да вы же постоянно грызетесь! – Варна ушам своим не поверила.
– Вовсе не постоянно. Ты ничего не видишь дальше собственного носа.
Обиженная и ошарашенная, она не нашлась с ответом. Неужели он прав? Все эти годы ей казалось, что Дарий ее друг, что он стал им в ту ночь, когда молча лег рядом, ничего не спрашивая, и засопел, а теперь, выходит, у него есть кто-то еще? Еще один близкий человек? И, судя по всему, Святу удавалось дружить куда лучше, чем ей.
«Это его выбор», – сказал он.
«Это меня раздражает», – подумала она.
Гореслав позволил им спешиться только с наступлением сумерек.
Варне было тяжело стоять на одеревеневших ногах, она сверлила Светозарного взглядом и надеялась, что вскоре сможет убивать силой мысли. Даже лошади вымотались – под седлами бока животных исходили пеной.
Впереди стояла сколоченная из досок церквушка, неприметная, с покосившимся крестом на крыше. Варна направилась к ней, ожидая, что это и есть место их ночлега, но Гореслав схватил ее за плечо и остановил.
– Что? – удивилась она.
– Привяжите лошадей и ждите, – сказал Светозарный.
Свят хромал и через каждые три шага останавливался, чтобы растереть ноги. Противное покалывание донимало и Варну, но она терпела, делая вид, что совсем не устала. Если выпустить силу хотя бы немного, то боль утихнет, даже синяк на лице заживет уже к утру, но тогда Светозарный что-то заподозрит.
– Знаешь, зачем мы здесь? – спросила она.
– Мне известно не больше, чем тебе, – ответил Свят. – Не используй силу. Даже не пытайся, понятно?
– Он ничего не…
Свят толкнул ее в грудь, от неожиданности она попятилась и уперлась спиной в ствол. Он подошел ближе, на его лицо упала тень.
– Светозарные не хуже ярчуков чуют ведьм, – прорычал Свят. – Они увезут тебя и бог знает что сделают.
– Почему ты так печешься обо мне?
Его губы
Так и не дождавшись ответа, Варна кивнула. Их связывало нечто большее, чем просто общая тайна, быть может, нежные ростки дружбы, которые пытались пробиться сквозь недоверие и сомнения. Пусть Свят не признавал этого, но он заботился о ней как умел, прямо как Рослава.
Рослава.
Они не виделись уже неделю, и сердце Варны тоскливо ныло каждый раз, когда она вспоминала о ведьме. Их занятия открыли для нее неизведанный мир, наполненный силой и тайными знаниями. Рослава учила ее понимать животных, использовать травы и коренья, рассказывала удивительные истории о женщинах из ковена и никогда ни в чем не упрекала. Она, словно мать, терпеливо передавала свои знания и опыт, а Варна с жадностью слушала ее и мечтала поскорее вырасти, чтобы говорить с ней на равных. Рассказы о ковене завораживали, и каждый раз, покидая их скрытое убежище в лесу, Варна втайне надеялась однажды уйти с Рославой и присоединиться к их свободным, сильным сестрам.
Гореслав повел их к церкви в обход, по глубокому снегу. Они заняли позицию справа, под прикрытием высоких деревьев. Варна не понимала, что происходит, но молчала. Ее обостренный слух улавливал рваное дыхание Свята и размеренное сердцебиение Гореслава. Над головой проносились ночные птицы, собирающиеся на охоту. Церквушка скрипела ставнями и ссохшимися досками.
Варна успела порядочно замерзнуть, прежде чем в лесу что-то изменилось. Нечто неуловимое заклубилось вокруг, воздух стал еще холоднее. Гореслав вынул меч из ножен и пригнулся. Свят последовал его примеру и потянул Варну за край плаща, заставляя сделать то же самое. Она припала к земле и напряженно всмотрелась в вечерний полумрак.
И вдруг она услышала шаги и голоса. Кто-то шел к церкви, несколько человек. Кажется, женщины. Внутри заныло от неприятного предчувствия, Варна взглянула на Гореслава и поняла, что он не просто так увез их: они попали на охоту, настоящую охоту Светозарных.
Три женщины вышли из леса. Они брели босиком, холод и снег не могли причинить им вреда. Одна из них прижимала что-то к груди; Варна напрягла слух – и уловила еще одно сердцебиение. Ребенок! Странная процессия вошла в церковь, и все стихло. Через несколько мгновений сквозь рассохшиеся ставни начал пробиваться свет.
Гореслав прошептал:
– Помолимся. Отец наш Небесный, дай нам сил, дай нам воли. Пусть…
Молитва резала изнутри, но Варна послушно повторяла слова, ибо неизвестно, что хуже – боль от произнесенного Слова или то, что с ней сделает Светозарный, если поймет, кем она стала. Крест на груди нагрелся, она чувствовала его тяжесть.
Закончив молитву, Гореслав медленно пошел к церкви, жестом приказав им идти следом. Свят взволнованно взглянул на Варну и выбрался из укрытия, а она беспомощно заозиралась по сторонам, надеясь, что им удастся выбраться из этой переделки живыми.