Ведьмин час
Шрифт:
– Зачем ты приходила? – тихо спросила Варна.
Рослава отстранилась, и Варна заметила проблеск недоумения в зеленых глазах.
– Зачем? Чтобы увидеть тебя. Чтобы убедиться, что с тобой хорошо обращаются, что ты ни в чем не нуждаешься. Если бы эти люди посмели обидеть тебя… – Рослава вздохнула и нежно убрала челку с лица Варны. – Неужели так трудно поверить в то, что мое сердце навек отдано тебе? Ты слишком юна, чтобы быть мне сестрой, но можешь стать мне дочерью. Я так часто думала об этом, снова и снова вспоминала нашу первую встречу.
Варна задумалась.
Как бы сложилась ее жизнь, пойди она с ведьмами? Чему они могли ее научить? Каково было бы жить среди сильных женщин, не подчиняющихся никому, кроме Зверя?
От воспоминаний о его увенчанной рогами фигуре по спине побежали мурашки.
– Зачем ты отвела меня к нему? – тихо спросила Варна.
– Ты ведь хотела стать сильнее. – Рослава вздохнула. – И он согласился благословить тебя. Я призвала его только для того, чтобы исполнить твое желание.
– Но теперь я не могу жить в церкви, – с горечью сказала Варна.
– Тогда пойдем со мной, – предложила Рослава. – Мы будем жить вместе, я, ты и наши сестры. Мы уйдем отсюда, уйдем как можно дальше от этих людей.
– Но эти люди моя семья.
– Теперь твоя семья – это я.
Голос ведьмы обладал необъяснимой властью – Варна слушала ее и верила каждому слову, наивно, как ребенок. Мысль покинуть церковь вдруг показалась такой заманчивой! Никаких больше молитв, никакой липкой каши по утрам, никакой зубрежки гимнов.
– Я приготовила для тебя подарок, – вдруг сказала Рослава. – Хотела отложить, но, похоже, время пришло. Прогуляемся?
Прогулка оказалась конной – ведьма оставила лошадь неподалеку от места, где они встретились. Она помогла Варне забраться в седло и села сзади, обхватив ее руками. Воздух вокруг Рославы был густым и напоминал смолу, в которой неизбежно застынет каждый, кто окажется во власти ее чар.
Они ехали довольно долго, и вскоре Варна узнала родные края.
– Зачем мы здесь? – Она втянула голову в плечи.
– Разве справедливо то, как родители поступили с тобой? – вкрадчиво спросила Рослава. – Мы здесь для того, чтобы напомнить людям: любое совершенное зло непременно вернется троицей.
Деревня на двадцать дворов с одной улицей и колодцем в центре, такая же, как сотни других деревень. Пять лет назад батюшка вывел Варну из дома и бросил в лесу, оставил на съедение ночным тварям.
– Где ты жила? – дыхание Рославы щекотало ухо.
– Там, – Варна указала на дом в конце дороги.
По пути им никто не встретился. Раньше здесь не умолкали детские крики, чумазые сорванцы бегали туда-сюда, мешая повозкам и старикам, за что получали подзатыльники и затрещины. Сейчас деревня выглядела покинутой и пустой.
– Что ты сделала? – До Варны вдруг дошло, что эта тишина неестественна. – Что ты с ними сделала?!
Она спрыгнула с лошади, рискуя переломать ноги, и побежала к знакомому дому. Варна не успела войти во двор –
– Они спят, – сказала она. – Просто спят, все жители деревни.
– Что ты собираешься… – Варна прищурилась.
– Мы просто накажем их. Думаешь, твои родители – единственные, кто отправлял детей в лес? Они должны поплатиться за то, что сделали. И пусть это станет примером для всех, кто собирается избавиться от лишнего рта.
– Неужели кто-то еще на такое способен? – ужаснулась Варна.
– Ты даже не представляешь, сколько растерзанных тел мы находим в лесах, – вздохнула ведьма. – Сколько замерзших заживо зимой, сколько утопленников в болотах по весне. Твой брат недавно пропал, – добавила она. – А за три месяца до этого мать родила еще одного ребенка.
Варна похолодела.
– Да что же это… – пробормотала она. – Не может быть! Что же они, звери какие-то?!
– Можешь войти и убедиться.
И она вошла. Доверившись ведьме, Варна переступила порог некогда родного дома и замерла, пораженная лавиной нахлынувших воспоминаний. Пахло внутри точно так же, как в детстве, только обуви у двери стало больше.
Батюшка спал за столом, мать – прямо на полу у печи, видимо, колдовство настигло их в разгар обычного суетливого дня. Рядом с матерью стояла люлька, а в ней лежал младенец, совсем крошечный, похожий на сморщенную вареную морковь. Рослава не солгала.
– Заложники собственной звериной натуры. – Варна вздрогнула, услышав холодный голос ведьмы.
– Если Бог дает детей, значит… – Горло сдавил болезненный спазм.
– Значит, старших можно убить? – Рослава ухмыльнулась. – Они не могут прокормить столько ртов, но продолжают приводить в Явь новых детей каждый год. Даже животные более дальновидны.
Разглядывая лежащую на полу мать, Варна не ощутила ничего, кроме раздражения и гнева. Кого из мальчишек они убили – Красимира или Владимира?
Она прошла в крошечную комнатку, в которой ей приходилось жить вместе с братьями, и увидела черноволосую макушку, выглядывающую из-под одеяла. Варна подошла ближе, открыла его лицо – и непрошеные слезы навернулись на глаза: Красимир дремал, усыпленный колдовством, а вот Владимир, должно быть, давно мертв.
– Что ты хочешь сделать? – Она вышла из комнаты и остановилась напротив ведьмы.
– Заберем у них младенца. – Рослава заглянула в люльку и брезгливо поморщилась. – А на них нашлем хворь, чтобы никогда больше в ее бездонном чреве не появлялось детей, а он, – ведьма кивнула на батюшку, – не мог быть с женщиной.
– Хорошо, – тут же согласилась Варна и сама испугалась своей решимости.
– Помоги мне творить колдовство. – Рослава села за стол. – Принеси седельную сумку.
Ведьма довезла ее до самого края леса, рискуя своей безопасностью. Их безопасностью.