«Ведьмин котел» на Восточном фронте. Решающие сражения Второй мировой войны. 1941-1945
Шрифт:
Когда в конце концов пришел приказ о выступлении, все пошло как по маслу. Мы узнали, что должны выступить между Мариновкой и Карповкой. Оттуда мы должны были продвигаться в южном направлении. Солдаты были преисполнены радостной уверенности. Мы все очень ждали приказа начать наступление…»
В ночь на 24 ноября 1942 года в штабе, расположенном в Старобельске, зазвонил телефон. Начальник Генерального штаба Цейтцлер требовал связи с генералом фон Зоденштерном, начальником штаба группы армий «Б». Цейтцлер объяснил, что Гитлер после многочасовой беседы с ним решил дать согласие на прорыв 6-й
В штабе группы армий люди вздохнули с облегчением. 6-я армия была уведомлена об этом по еще не обнаруженной русскими телефонной линии. Также было передано, что к прорыву через вражеское окружение можно было приступать 24 ноября.
На территории Сталинграда солдаты с облегчением узнали эту новость.
Однако в предполагаемый срок столь ожидаемая телеграмма так и не пришла. Так как время шло, в ставку фюрера в Виннице обратились с телефонным запросом. Там лишь объяснили, что выход приказа откладывается.
Что на самом деле произошло, в то время не могли знать ни в группе армий «Б», ни в штабе 6-й армии в Сталинграде. Однако потом произошло нечто неожиданное. В бункер связистов 6-й армии поступила следующая радиограмма из ставки фюрера:
«6-я армия временно окружена советскими силами. Я собираюсь оставить армию в районе (следует указание района). Армия должна быть уверена, что я сделаю все, чтобы снабдить ее всем необходимым и вовремя освободить. Я знаю мужественную 6-ю армию и ее командование и убежден, что они свой долг выполнят.
Это был приказ, разрушивший все надежды.
Еще лишь один человек мог повлиять на ход событий. Этим человеком был командующий 6-й армией генерал-полковник Паулюс.
Вероятно, в те часы судьба обороняющегося Сталинграда была неразрывно связана с личным становлением этого военачальника. Генерал-полковник Паулюс был сыном учителя. То есть он происходил из того слоя народных масс, который вполне справедливо называли «опорой государства». В его положении верность и послушание вершителям судьбы государства были чем-то само собой разумеющимся. Начальник его штаба генерал-майор Артур Шмидт держался так, что непреднамеренно распространял свое влияние на окружающих. В противоположность Паулюсу Шмидт был личностью, которая могла воздействовать на других. Само собой разумеется, генерал-полковник это понимал, и существовало много признаков того, что этот контраст стал причиной его внутреннего напряжения.
Впрочем, генерал-майор Шмидт считал, что 6-я армия должна была подчиниться приказу фюрера. Кроме того, Гитлер пообещал снабжать армию всем необходимым и вовремя освободить из окружения.
Командиры корпусов, присутствовавшие на обсуждении положения на фронте, придерживались другого мнения. Генералы Штрекер, Хюбе, фон Зейдлиц-Курцбах и Йенеке высказались за прорыв из вражеского окружения.
Что должен был сделать генерал-полковник Паулюс?
Он остановился на относительно простом решении, подчинившись приказу Гитлера.
Генерал фон Зейдлиц-Курцбах возражал против этого решения. В своем меморандуме он потребовал осуществления прорыва, несмотря на приказ
Генерал-полковник Паулюс передал эту докладную записку командованию группы армий, которое отправило ее в ставку фюрера.
Гитлер со всей резкостью среагировал на бунт. О генерале Зейдлиц-Курцбахе было сказано, что его поведение приравнивалось к проявлению трусости.
В общем, меморандум не принес никаких результатов. Как и прежде, приказ фюрера оставался в силе.
Солдаты, уже занявшие исходные позиции, были перегруппированы и отправлены на новый участок обороны. Они чувствовали, что им больше не на что надеяться. Им был отдан приказ удерживать позиции до последнего вздоха.
Они слишком хорошо понимали, что это означало.
Однако попытки спасти 6-ю армию продолжались. Генерал-фельдмаршал фон Манштейн принимал в них самое непосредственное участие.
28 ноября фельдмаршал прибыл в Старобельск. Он был тем временем назначен командующим только что созданной группой армий «Дон», сформированной из 4-й и 6-й немецких армий, так же как и 3-й и 4-й румынских армий.
В беседе с бароном фон Вейхсом оба военачальника пришли к единому мнению по принципиальным вопросам. Они считали, что 6-я армия должна вырваться из вражеского окружения, даже если при этом придется оставить значительную часть орудий и техники, а также всех раненых.
Но Гитлер продолжал настаивать на своей губительной концепции. Он приказал новой группе армий «Дон» направить 4-ю армию с юга к Сталинграду и установить связь с окруженной 6-й армией. Подкрепление для этого деблокирующего наступления должно быть подтянуто из группы армий «А» и других подразделений, в это время находившихся еще во Франции. 4-му воздушному флоту предстояло наряду со снабжением Сталинграда также поддержать группу армий «Дон».
Фон Манштейн тотчас понял, что Гитлер совершенно неверно оценивает обстановку. Переброска упомянутого подкрепления с каждым днем становилась все более затруднительной, поскольку транспортная обстановка заметно усложнилась. Довольно скоро также выяснилось, что снабжение нескольких тысяч солдат – непосильная задача для 4-го воздушного флота.
Если помогать 6-й армии, это было необходимо сделать как можно быстрее. Однако спасательные операции можно было начать, только когда танковые формирования будут передислоцированы с Кавказа и немедленно направлены к окруженному городу.
Однако Гитлер возмущенно отверг эти наглые требования. Он не желал оставлять город Сталина, но также не собирался отказываться от своих позиций на Кавказе.
Генерал-фельдмаршал фон Манштейн 2 декабря прибыл в Симновики, где встретился с генерал-полковником Готом, командовавшим танковой группой, готовой идти на выручку 6-й армии. Оба генерала обсудили операцию «Зимняя гроза» – наступление для освобождения окруженных в Сталинграде немецких частей.
Фон Манштейн и Гот решили прежде всего исключить участие советских боевых групп западнее железнодорожной линии Котельниково – Абганерово между Аксаем и рекой Мышкова. После этого было запланировано дальнейшее наступление на северо-восток. Соединение танковой группы Гота и 6-й армии было предусмотрено в районе Тундутово.