Ведьмина доля. Смертнику не нужна кошка
Шрифт:
Нехотя встала и подошла к окну. Почему-то каждый раз, после пробуждения смотрю во двор. В глубине души надеюсь, что мир изменится к лучшему за несколько часов тревожного сна? А разумом понимаю, что это невозможно. Холодно сегодня. Представила, что мне придется идти туда, где стылый ветер гнул ветви деревьев, и зябко вздрогнула. Тепло постели, нагретой за ночь, еще живо ощущалось, и мороз казался особенно противным.
Мучительно хотелось кофе, но я напомнила себе, что купим очередную банку в конце месяца и, то если мама так решит. Если же ей в голову взбредет, что мы прекрасно
Потащилась в душ, твердя, что времени в обрез. Уже девять, а к двенадцати мне нужно быть в любимой школе.
Отдохнувший за ночь мозг сообщил мне, что ненавидит меня, моих учителей и весь мир, потому, что в него засунули кучу ненужной информации; напоминал, что он не резиновый, грозился забастовкой; обещал забыть дорогу домой. Я заставила его заткнуться, напомнив, о том, что ученики, не выполнившие домашнее задание по ненавистной алгебре, географии и английскому будут публично унижены – названы идиотами, годными лишь для школы умственно-отсталых и так далее.
Мозг отчаянно взвыл в ответ и признался, что хочет читать классиков из моего книжного шкафа и больше ничего ему не нужно.
Горячая вода стирала холод, и от этого мне становилось просто хорошо, отодвинулись на второй план неприятности. Тепло и ощущение чистоты делали меня почти счастливой.
Замотавшись в полотенце, выбралась из ванной. В квартире прохладно – кожа мигом покрылась мурашками. Глотая бутерброды и чай, решала, что приготовить сегодня. Завтрак был съеден, и я спешно занялась супом. Вода кипела, рукоять кухонного ножа привычно легла в ладонь и лезвие машинально, будто бы без моего участия резало овощи.
Мне не нравилось готовить, а играть с ножиком другое дело. В результате таких развлечений еще и получается еда – разве не замечательно?.. Не помню, с каких пор мне нравится острое и опасное – все, чем можно убить. Я могла подолгу рассматривать изображения старинных кинжалов или мечей, а однажды до того засмотрелась в музее на клинок с необычной декоративной резьбой, что отстала от экскурсии.
Что если когда-нибудь захочется «поиграть» с живым существом? Ведь меня никто не остановит – люди жалкие трусы, привыкшие стоять в стороне, если дело не касается их напрямую. Жестоко? Цинично? Докажите, что я не права!..
К выходу все готово. Геката крутилась рядом, провожала, но под ноги не лезла – на редкость умная кошка. Она не любила оставаться одна или мое общество нравилось больше одиночества?
Подойдя к большому зеркалу в ванной, я быстрым движением откинула назад прядь волос. Разглядывая выпуклые шрамы, почти любовалась своим уродством, как другие любуются красотой. Я ненавидела свою внешность и как не странно почти любила, в этом читалось что-то извращенное.
На людях старалась не улыбаться – получалась мерзкая косая усмешка. Впрочем, не беда – поводов для веселья все меньше с каждым днем буквально.
Иллюстрация Anna Ame Tanami
Глава 3
Прийти
Вот я и подхожу к «храму знаний». Чувствую себя преступником, приговоренным к пыткам, плечи непроизвольно сжимаются, шею хочется втянуть и смотреть под ноги.
«Ученье свет – не ученье тьма», – сказал кто-то очень умный. Мне, так тоскливо и противно, будто иду к дыбе, а не к свету. А ведь если вдуматься, то меня будут мучить и большая удача, если лишь морально.
Хотя душевные или нравственные страдания могут причинить настоящую боль. К примеру, на одном из уроков я услышала, что у Меркурия нет спутников. Это противоречит закону гравитации! В школьном читальном зале говорят, что половины писателей, которых я читала – не существует. Либо с тетками, засевшими в нашей библиотеке что-то не так, либо книги, которые мне довелось держать в руках мираж.
Хотя, кто я такая, чтобы спорить с этими учеными людьми? Но я хочу домой, не хочу видеть никого, кроме Гекаты! Знаю, этому простому желанию не дано сбыться. Одно радует, сегодня пятница.
Я вошла в длинный коридор, освещенный скупым солнцем из множества высоких окон. Ненавижу это место, тут недостатки моей внешности становятся еще заметней. Внутри что-то сжимается и к горлу подступает комок, а косые взгляды, наполненные злостью, ранят, как множество крохотных иголок. Больно, но не убьет и не ранит по-настоящему. Ехидный шепот в спину, презрительные ухмылки – они наслаждались своим превосходством, смотря на меня.
Жалкие и трусливые, собираясь в свору, с изуверским удовольствием находят жертву. Я перестаю верить в то, что эти создания лучше животных. Им нужен идиот, чтобы казаться умнее; слабак, чтобы выглядеть сильнее и урод, чтобы считать себя красивей. Разве не таковы люди?..
Мальчишка с двойным подбородком в блестящей черной куртке заступил мне дорогу. Маленькие голубые глазки смотрят с насмешливой жестокостью. Отвечая на этот взгляд, собираю всю злость, на которую способна. Слышала, что собака не посмеет кинуться, если посмотреть в глаза с уверенностью в собственной силе. Взгляд парализовал его на несколько мгновений и я, шагнув в сторону, юркнула в класс.
Не они достойны презрения, а я – что если так? У меня нет друзей, и никогда не будет парня. У меня нет дорогой одежды и обуви. Я не пробовала ходить на каблуках. Не занималась танцами или спортом. Не соответствую красивой картинке, к которой все стремятся. Значит, общество имеет право отвернуться от меня?..
***
Через несколько мгновений после звонка в кабинет вошла высокая властная женщина: шапка коротких взъерошенных волос, серые глаза; неяркий макияж и пудра, казалось, были призваны подчеркивать морщины и мешки под глазами. Она была похожа на старую сову – некогда красивую и сильную птицу, но с годами ее взор помутнел, когти затупились, а крылья ослабли и не способны больше держать грузное тело в ночном небе.