Ведьмина печать. Ловушка для оборотня
Шрифт:
— Если она дорога тебе, спеши. Я ведь могу и передумать, — за мгновение на ее руках появилась маленькая Атина. Она спала, а во сне улыбалась, от чего у Асаара сперло дыхание.
— За что ты ненавидишь ее?
— Подпись! — потребовала ведьма.
Если бы не Атина на ее руках, Сар бы еще сомневался, следует ли торопиться, долго раздумывал над договором. Но теперь у него не было иного выхода. Какой дорогой не пойди — итог один: он проиграл.
После того, как поставил отпечаток кровью, ведьма продолжала стоять в молчании, разглядывая пленника.
— Потому
— Ненавижу! Так бы и растерзала!
— Не растерзали же раньше!? Теперь-то с чего, на радостях?
— Мою наследницу назвал именем неудачницы!
— Про неудачницу Атину знаете только вы. Если не скажете, никто и не…
Гата покосилась на помощницу, и та поняла: лучше замолчать. Взрывной нрав нанимательницы непредсказуем, особенно в последние лунные циклы, когда ее непредсказуемо от радости бросает в ярость и обратно.
— Я всю жизнь изводила ненавистные творения Атины, а теперь придется покрывать ее, чтобы сохранить тайну! Нрав у кого угодно испортится!
— Да, удружил он, но ведь не со зла. Он же не знал. И я не знала, — осторожно, почти шепотом заметила Талаза. — А что, если соединить Гата и Атина…
— Получается Гадина! — Гата Хитрая рявкнула так, что щуплая помощница подпрыгнула и схватилась за сердце. — Гатина звучит, как гадина! Не успела родиться, мелочных навыков негодника хватило, чтобы начертать ненавистное имя!
— Он же не со зла! И похож на вас. А уж Гаточка какая миленькая, хорошенькая, вылитая вы!
— Пошла вон, лгунья! На истеричку она похожа, правда, та хороша. Иди к ней.
Талаза ловко подхватила юбки и засеменила к роскошным, резным дверям, инкрустированным полудрагоценными камнями и позолотой. От роскоши рябило в глазах, и хозяйка «цветочного домика» прыгала бы от счастья, если бы не ненавистный символ отступников, вышитый на спине.
«Кто бы мог подумать, что влиятельная ведьма, под личиной юной красавицы вышла замуж за племянника императрицы и главного жреца! Какая наглость, каков замах! Восхитительно! — сколько времени прошло, а Талаза не переставала поражаться хитростью нанимательницы. — И правильно, не прятаться же ведьмам по окраинам и лесам всю жизнь. Эх! Я бы никогда не додумалась до такого! Есть чему поучиться! Правда домик придется закрыть», — загоревала она, но новая жизнь ей нравилась. А стоило подумать об открывающихся возможностях, от восторга начинали дрожать ноги.
Стоило Госпоже узнать, что у Аны будет дочь, наделенная магическим даром — на несколько дней впала в оторопь. А потом довольная явилась к помощнице и заявила:
— Моя наследница не будет нищей простолюдинкой! Сарна лишила ведьм влияния, заставила прятаться, сделала изгнанницами, но я никогда не смирюсь с жалким существованием! — в ее глазах блеснуло пламя, и Талаза почувствовала, что Госпожа начинает другую игру. — У моей Гаточки будет только самое лучшее! И если выбирать новое родовое имя — то только императоское! Мне — Хитрой Гате все по
Хозяйка «цветочного» дома верила и не верила, однако наблюдая, как Госпожа идет к цели, перестала сомневаться. На ее глазах Хитрая Гата — влиятельная ведьма воплощала простой, но идеальный и совершено наглый план.
— Ну, хватит рыдать-то! Радоваться надо! — ласково заговорила Талаза с подопечной. — Всем бы таких родственников!
— Забирай себе! — всхлипнула Юлиана.
— А вот так говорить не надо. Не серди Госпожу. Как бы ты поступила на ее месте?
— Прибила бы сразу и не мучила!
— Какая великодушная! — раздался из угла насмешливый голос Гаты. — Вырастишь дочь, поймешь.
Анка вздрогнула. Ко внезапным появлениям Госпожи она еще не привыкла.
— Понимаю я, — вздохнула.
— И хочешь, чтобы я его отпустила?
— Он же не такой, как тот, — робко заступилась Юлиана за Сара.
— Нет. Этот хитрее, изворотливее, ближе к людям, симпатичнее, — задумчиво заметила Хитрая Гата.
— Ваша магия сильно на него повлияла, — напомнила Талаза. Нанимательница нахмурилась, но хозяйка цветочного домика знала, что это не лесть.
— Если бы ты, Юлиана, повстречалась с творением неудачницы, не заступалась бы, — вздохнула бабка Асаара. — Хочешь сравнить его с отцом?
— Нет! — от образа истинного создания Атины, огромной, лишь отдаленно похожей на человека крысы, Анка поежилась.
— Тогда закончим разговор, — отрезала Гата и села в кресло. — И вернемся к другому. Волей случая, маленькая Гата имеет способности к магии. Ты же не против, что она Гата?!
— Нет. Очень красивое имя, — под прищуренным взглядом ведьмы Анка не стала возражать. Да и какая разница, как зовут дочь, если она будет жить в достатке, безопасности, и у нее все будет хорошо.
— Над остальным?
— Тоже. И я скорее склонна согласиться, — Юлиане было тошно принимать предложение бабки Асаара, но подумав, она решила, что пусть так, лишь бы ее дочь — будущая ведьма была вне подозрений и никогда бы не испытала жуткого страха, как она в Гаре при встрече с фанатиком.
— Радует, что у Гаточки и мать не дура. Есть надежда, что вырастет умненькая девочка, — вздохнула женщина. — Но ты ведь взамен хочешь, чтобы я освободила его?
Анка кивнула.
— Я подумаю.
Хитрая Гата, она же великородная фа Теназа, с завидным прозвищем Прекрасная, сидела рядом с теткой мужа — императрицей Сарной и фрейлинами и корчила из себя юную скромницу.
Пусть личина делала свое дело, но мало казаться молодой, необходимо и вести себя соответственно, что в седые годы делать сложно. Поэтому ведьма жеманно улыбалась, старалась смотреть удивленно или не поднимать глаза от пола, что было совсем не в ее характере.
«Полсезона или сезон, и овдовею! Хоть вздохну спокойно. Хотя нет, придется терпеть. Если Ана родит еще, а она родит, чтобы выдать их за отпрысков Корена, ему нужно быть живым. О-ой! — она вздохнула. — Ладно, но изображать следующую беременность поеду в летний домик где-нибудь на окраине империи!»