Ведьмочка Брусничка и волшебная осень
Шрифт:
– Какая красота, – восхитилась ведьмочка.
Солнечный свет упал на прыгающие бусинки, и маленькими солнечными зайчиками покрылась вся комната, и даже на платье, на руках и лице Бруснички заиграли разноцветные блики.
– Волшебство есть во всём, – довольно улыбнусь ведьмочка и где-то в самом центре груди вдруг стало тепло и уютно.
Брусничка положила руку на сердце, немного боясь, что это чувство растворится, также внезапно как появилось, но оно никуда не исчезало.
– Столько чудес я прятала в этой шкатулке, а они хотели на волю, – произнесла ведьмочка, доставая из комода
Сделав длинную гирлянду, она повесила её вместо занавесок так, чтобы свет попадал на самые крупные бусины и солнечные зайчики бегали по комнате, сколько захотят, отпугивая маету и неохоту.
Ведьмина сумка
Брусничка твёрдо решила, что обязательно сошьёт этой осенью себе новую сумку. Она сидела за столом и пыталась нарисовать эскиз. В домике пахло яблоками и мятным чаем, приятно потрескивали дрова, огонь плясал, вздымаясь башнями и катаясь по обуглившимся деревяшкам.
– Ни то, ни сё, – признавалась Брусничка, смотря на рисунки, – Чего хочу – не знаю, чего знаю – не хочу.
Большая сумка – это удобно, но слишком уж старомодно. В маленькую ничего не влезет. А что-то среднее не получалось! Нет, не то, чтобы просто не получалось, а совсем никак!
– Что нужно брать с собой? – рассуждала ведьмочка, – Можжевельник, соль, мак – это понятно. Бумагу, карандаш, ложку, нож, нить с иглой – ещё никому в дороге не помешали. Горсть орехов и тыквенных семечек, платок, воды на глоток, а лучше на два, сон трава – не лишняя, порошок осины, ластовня щепотку, солодку, а без полыни в дальние края и соваться нечего.
В общем, решив, что в мире что-то должно оставаться неизменным, сшила себе ведьмочка Брусничка большую сумку, по старинке, чтоб влезло всё и ещё место осталось.
Дождь
Ведьмочка сидела на веранде и смотрела куда-то сквозь дождь. В избушке было хорошо, но Брусничке хотелось подышать влажным воздухом.
Ямки наполнялись водой, крупные капли булькали в лужах. Ведьмочка открыла зонт и пошла к реке, там, на нижней ветке старого дуба, висели качели, Брусничка на днях закончила с ними возиться.
Крона дуба уже промокла, по стволу стекали ручейки дождевой воды. Мокрая качель казалась такой живописной, что будь у Бруснички с собой холст и краски, она непременно бы принялась рисовать. Но, по её мнению, в композиции не хватало чего-то.
– В таком антураже должно быть что-то великолепное, – решила она, и, усевшись поудобнее, начала раскачиваться.
Ведьмочка пришла в такой восторг, что стала петь песни и громко, от души смеяться. Дождь, словно вторя ей, лил всё сильнее. Ветер унёс зонт. Мокрые рыжие волосы прилипали к спине и плечам, канаты качели чуть поскрипывали, а ведьмочка всё качалась и пела, напрочь забыв обо всем на свете.
Матица
– Матица-матица, куда-нибудь да спрячется, потолок, потолок, куда-нибудь да уволок, – пела Брусничка громче и громче, ведь лис был так близко к загаданной ложке.
Матица – такая старая игра. Один загадывает вещь, второй её ищет. Кто загадал, то поёт песенку про
– Потолок-потолок, куда-нибудь да уволок, – громко-громко пела ведьмочка, когда лис ткнулся носом в стол. Фыр-фыр подпрыгнул и обеими лапами схватил ложку, словно мышь-полёвку под снегом выследил.
– Я выиграл!
Утёс
Брусничка сидела на утёсе, смотря в черноту затянутого горизонта. Луны совсем не было видно.
– В такой темноте и собственную метлу с граблями можно перепутать.
Влажный ночной воздух с медленным ветром лениво перетекал на запад. Восточные дуновения всегда несут какую-то необъяснимую толику тревоги, но Брусничка принципиально не думала ни о чём таком.
– Если ненужные мысли продолжают лезть в голову, то просто не обращай внимания, они обидятся и уйдут, – повторяла ведьмочка слова своей бабули Наночки.
Она вынула из кармана голубую пуговицу, прищурила один глаз, как бы примеряя её к небу:
– Шарик, шарик голубой,
Будь сегодня мне луной,
Ночку эту освети
И открой мне все пути.
Да, пуговица – не шар, но тут скорее дело в намерении. Ведьмочка так хотела посидеть под луной, что пуговица согласилась побыть шаром, а потом и ночным светилом.
Пуговичка зависла над ведьмочкой и засияла ласковым лунным светом. Брусничка вынула блокнот, острый графитовый карандаш и стала писать стихи.
Рифмы подбирались легко, строчки вставали одна под другой, смыслы приобретали образы, а сердцу становилось бесконечно светло. В те минуты, когда разум перестаёт перекрикивать чувства, наступает такое лёгкое состояние, как будто ты – птица, которая поймала долгожданный поток.
Стало чуть холоднее. Деревья шелестели, перекатывая ветер с макушки на макушку. Золотые берёзы неохотно расставались с листьями, багряные осины же с радостью скидывали всё лишнее. По лесу летали совы, охотясь на мелких грызунов, пауки ожидали добычу, сидя в углу своей паутины, белочки спали в дуплах, в глубине болот пировали водяные. Всё вокруг казалось Брусничке особенно родным и любимым сегодня, ведь завтра она в самый первый раз отправится далеко-далеко, где всё совершенно иначе устроено.
Карандаш затупился. Нож ведьмочка с собой не прихватила. Да и рука немного ныла от долгого письма. Брусничка почувствовала, что если не встанет сейчас, то уснёт прямо на утёсе. Она отряхнула юбку, поманила пуговку обратно в карман и пошла домой, ведь следующим вечером нужно было отправляться в дорогу, туда, где она была только в своём воображении.
Полёт над звёздами
– Ветер, ветер, я твой брат, – Брусничка во всё горло пела старую деревенскую песню, – Как родному тебе рад, над полями пошуми, на плече моем усни…