Ведьмоспас
Шрифт:
Тем временем милиционер добежал до самой последней клетки – и тут увидел Йорика. Черепу связали лапы кожаными ремнями, заклеили рот какой-то липкой дрянью.
– Вот ты где! – возопил Миша. От этого крика в черных глазницах черепа радостно заплясали дьявольские огоньки.
– Черт, как тебя завязали-то! Фиг распутаешь.
Миша старался и пыхтел, но узлы не подавались. Шум погони снова стал приближаться – должно быть, кавланы разогнали хвостатое воинство.
– Ладно, так выберемся, – сказал милиционер, сунув череп подмышку. –
В ответ Йорик отчаянно замычал и заворочался в руках.
– Ну чего тебе? Времени нет капризничать! Слышь, догоняют. Ходу!
Но Йорик замычал пуще прежнего, косясь на соседнюю клетку.
Там лежал связанный ядовито-желтый зверь размером с таксу. Голову на длинной шее украшала замотанная веревкой зубастая пасть.
– Это что за чудо? – сказал милиционер. – Чисто валик от дивана.
«Валик» взглянул на него огромными глазами. Тонкий хвост с кисточкой приветливо вильнул. Затрепетали примотанные к туловищу-валику кожистые крылья.
– И его прихватить? – спросил милиционер Йорика.
– Уу! Уу! Уу! – радостно замычал череп.
Распахнув клетку, Миша схватил желтое чудо-юдо и перекинул через плечо. Зверь оказался на удивление легким, будто действительно был диванным валиком, набитым поролоном.
Милиционер оглянулся. Преследователи подобрались почти вплотную, но остановились, атакованные стаей светящихся белых пауков. Каждая тварь была размером с прикроватную тумбочку.
– Эй, придурки, обзаведитесь сачком! – крикнул милиционер, бросаясь прочь, в непроглядную тьму коридора.
Поворот, еще поворот, потом еще. Огонек светильника метался из стороны в сторону, по стенам бешено скакали чудовищные тени. Еще поворот и еще, и… Прежде чем глаза успели разглядеть то, что осветила масляная коптилка, Миша со всего размаху налетел на груду металлолома. По коридору заметалось оглушительное «БАММ-ДЗЫННЬ-ЗЗЗ-БАБАХ», повторенное стократным эхом. Что-то тяжелое со скрежетом рухнуло на Михаила, сбило с ног. Йорик и желтый зверь разлетелись в разные стороны.
Издали донесся торжествующий вопль кавланов.
– Ах ты, язвить тя в душу! – заорал милиционер, пытаясь столкнуть упавшую на него штуку. Он поднапрягся, поднял гладкую металлическую громадину, отбросил в сторону.
Из светильника вытекло масло. Взметнулось пламя, осветив все кругом.
В пляшущем свете костра Миша увидел доспехи. Не просто доспехи, украшение исторического музея, а нечто огромное, совершенно невообразимых размеров. Оранжевые блики весело плясали на отполированных выпуклостях стальной кирасы размером с бочку для солярки. Наколенники как крышки канализационных люков. Рогатый шлем, а рога – слоновьи бивни в натуральную величину.
Миша встал, потирая ушибленную грудь, огляделся. В свете разгорающегося костерка ему открылся длинный широкий коридор заваленный, заставленный, увешанный всевозможным оружием. Щиты и шлемы, луки и арбалеты, копья и алебарды, колчаны
Пути сквозь завал не было.
Со стороны зверинца послышался дружный вопль. «Прорываются» – подумал милиционер. Вдруг он заметил, как в стороне полыхнуло рубиновым. Йорик! Череп лежал на боку, дрыгая связанными лапами, и отчаянно сигнализировал огнями в черных глазницах.
– Потерпи, сейчас помогу, – сказал Миша, сунув руку в груду железа. Внезапно пальцы нащупали что-то знакомое. Милиционер ухватился за продолговатый рубчатый предмет. Лязгнула сталь, и в свете разгорающегося пламени блеснула позолота на ножнах собственного Мишиного меча.
Разрезав путы, милиционер освободил Йорика.
– Где Цвей?! – выпалил череп.
– Какой Цвей?
– Ну эта желтая тумбочка с ножками, – Йорик развел передними лапами, видимо, показывая размеры «тумбочки» и чуть не упал.
– А, этот… – Миша огляделся, – вон он.
Цвей лежал в пяти шагах, придавленный огромной латной перчаткой. Голова на длинной шее вертелась из стороны в сторону, как перископ.
– Цвей, дружище! – завопил Йорик. – Я иду!
Череп бросился к желтому чудищу.
– Миша, освободи его.
Милиционер отбросил в сторону перчатку, вжикнул мечом по веревкам, которыми был обмотан Цвей.
Со стороны зверинца снова послышался торжествующий вопль и топот десятков ног.
– Все, – сказал Миша, – прорвались. – Ничего, встретим!
Подскочив к куче оружия, он вытянул узловатую шипастую дубинку.
– Зачем тебе дубинка? – спросил череп. – У тебя ж меч есть.
Пристегнув ножны с мечом к брючному ремню, Миша несколько раз взмахнул новым оружием.
– С дубинкой сподручней. Я мент, а не д'Артаньян.
Тем временем Цвей тоже вооружился. Взмахнув крыльями, он пролетел над оружейным полем и вернулся, таща в передних лапах два кистеня, а в задних – кожаный мешочек, набитый свинцовыми шарами для пращи.
– Ну дела! – восхитился Миша. – Свой собственный плюшевый бомбардировщик.
– Подкиньте дегэвяшек в огонь, – пропищал Цвей, сильно картавя, – они боятся света.
Миша подбросил в костер охапку дротиков с бамбуковыми древками. Огонь благодарно затрещал. Милиционер еще подкормил его, водрузив сверху вязанку копий. Взметнувшись под потолок, пламя лизнуло кирпичный свод. Стало светло, как днем.
– Звоните «ноль один» козлы! – крикнул милиционер первым кавланам, с гиканьем выскочившим из-за поворота. Толкаясь, чудища бросились назад.
Шаги в коридоре остановились. Кавланы зашипели, завыли с досады. Некоторые осторожно выглядывали из-за угла и тут же прятались в тень, моргая ослепшими глазами. Несколько минут они галдели и спорили, перекрикивая друг друга. Потом все умолкли, и басистый голос прокричал: