Ведьмы Алистера
Шрифт:
— Нужно заканчивать, — слова наставницы с трудом пробились через пелену ужаса, окружающую Терру. — Оставлять так нельзя!
Джослин схватилась за нить, которая связывала Терру и Марту и, на манер петли нахлестнув её поверх другой в месте крохотного разреза, принялась перетирать. Терру бросило на пол. В груди вспыхнуло пламя, прокатившееся обжигающим огнём по всему телу. В глазах потемнело. Она судорожно хватала ртом воздух и, кажется, кричала. Хотя кричать мог кто угодно: она не определила бы, даже если бы захотела.
В какой-то момент нескончаемое пламя, выжигающее
А Джослин…
Наставница сидела на полу в паре шагов от Терры и зажимала лицо руками. Её пальцы были в крови. Приподнявшись на локтях, Терра подползла к ведьме. Между пальцев той сочилась кровь. Много крови.
— Джослин, что происходит? — каким-то не своим, похожим на карканье, голосом спросила Терра. — Ты в порядке?
— Нет, — прохрипела наставница.
Вокруг её пальцев распространялось едва уловимое свечение. «Она лечит себя», — поняла Терра.
— У тебя не было защитного круга, — сквозь сиплое дыхание пояснила Джослин. — Нить, перерезав отцовскую, высвободилась и стеганула меня по глазам. Кажется…
Терра отняла одну из рук, чтобы посмотреть и помочь, и тихо всхлипнула. От глаз наставницы не осталось ничего — лишь ошмётки кожи, мяса и кровь. Много крови. Терра не могла даже представить, как Джослин держится. Сама бы она уже давно рыдала. Вот только чем? Слёзных желёз у Джослин не осталось.
— Я могу попробовать помочь… — неуверенно произнесла Терра, пытаясь собраться с мыслями.
Как бы её сердце ни рвалось к семье, к Алистеру и Марте, Джослин вполне могла умереть от кровопотери, а Терра не могла допустить этого. Она потянулась к своему ослабевшему и практически вычерпанному до дна источнику, своему магическому нутру, и попыталась направить эту силу к Джослин. Она надеялась, что ей хватит сил на то, чтобы исцелить наставницу. Но их совместных усилий хватило лишь на то, чтобы немного стянуть кожу и заставить рану зарубцеваться.
Возможно, Марта и могла бы помочь, но была явно не в том состоянии, да и Терра не хотела, чтобы та когда-нибудь колдовала. Не после того, что им пришлось пережить сегодня.
Алистер подошёл к жене и положил ладони ей на плечи.
— Ты как, милая? — в его голосе было столько усталости и нежности, что Терра готова была разрыдаться, но сейчас было неподходящее время.
— Я в порядке, — ответила Терра, прижавшись спиной к его ногам. — А ты?
Она запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Но Алистер смотрел на Марту. Малышка каким-то образом умудрилась уснуть, пока Терра пыталась лечить Джослин. И, о боги, как же хорошо, что Марта спала и не видела, каким пустым, лишённым эмоций взглядом смотрит на неё любимый папа. Так могут смотреть разве что на незнакомца.
Неужели такой теперь будет их жизнь?
Терре хотелось уткнуться мужу в колени и разрыдаться. Разрыдаться от жалости к ним и к себе. Их прекрасный и счастливый мир оказался разрушен.
Джослин
— Тебе нужно закончить. От меня теперь толку мало. Рецепт в коробке, — она мотнула головой, словно пытаясь показать направление. Вот только показывала она в сторону окна. — Собери всё в нужных пропорциях. Девочку нужно будет медленно погрузить с головой, пары секунд под водой достаточно.
— Хорошо, — мёртвым голосом ответила Терра. Кошмар ещё не закончился.
Следующие полчаса она готовила ванну для дочери. Насыпала травы по рецепту. Действия её были чисто механическими. Пропал тот запал, та бесконечная любовь к магии, тот детский восторг. Остались лишь пустота и усталость. Теперь она знала, насколько неприглядной, опасной и жестокой может быть магия, и какую боль та может причинить.
Марта всё ещё была без сознания, когда Терра опускала малышку под воду. Но даже в этом состоянии она морщилась от боли и всхлипывала. А Терра даже не испытала счастья или радости, когда тьма покинула маленькие ладошки и щёчки. Она была оглушена, разбита и растерзана.
Той ночью она так и не смогла уснуть. Она поднялась на чердак, чтобы поделиться этими событиями с солёной памятью. Закрепить их. Сделать воспоминанием. Чтобы, когда боль и пустота сегодняшнего дня ослабнут, смягчатся под воздействием времени, у неё осталось яркое и болезненно острое напоминание.
Напоминание и причина.
Когда последнее воспоминание закрепилось в кристалле, Терра ощутила, что слабая искорка её силы начала угасать. И где-то глубоко внутри поняла, что запустился её обратный отсчёт — и она смирилась с этим знанием.
========== Глава 47. Ведьмы спасают ведьм ==========
Мегги таки залезла в тайник тюремной камеры. Удивительное дело, но страх отступил, хоть ей и казалось, что теперь он станет неотъемлемой частью её жизни. Теперь девочке стало скучно, грустно и одиноко. Мегги читала о такой особенности человеческой психики — человек просто не может всё время бояться, и в какой-то момент на него накатывает эмоциональное отупение.
Вот и сейчас она переживала за Клементину, но страха как такового не испытывала. Даже умудрялась читать явно зачитанный до дыр — настолько засаленным оказался корешок и страницы — по-детски наивный фэнтезийный роман. Только приключения, и не капли любви и романтики. Ни тебе косых взглядов, ни задумчивых улыбок, ни многогранных злодеев. Хотя к злодеям Мегги теперь относилась не так, как раньше.
Потому что в её собственной жизни имелся один очень странный злодей, и она никак не могла его понять. Джон определённо был злодеем её истории, но в то же время в его взгляде нередко проскальзывало сочувствие и вина. Мегги ни в коем случае не оправдывала его, но он был интересен ей, как феномен.
Примерно так же девочку интересовал и Коул. И если Коул был лёгкой математической задачкой, для решения которой и напрягаться-то не пришлось, то Джон оказался головоломкой, и, чтобы разгадать её, нужно очень постараться. И Мегги старалась, несмотря на то что у неё никак не получалось прийти к однозначному ответу.