Ведьмы Алистера
Шрифт:
К примеру, принёс бы закостенелый злодей своей пленнице заживляющую мазь и новый пластырь? При том, что от этого не зависела её жизнь — умереть от лопнувшей и кровоточащей губы практически невозможно.
А ещё он добился запрета для Вивьены на контакты с девочкой. Был какой-то огромный скандал с участием главы Церкви и Джона. Мегги узнала об этом от охранников, которые тихо перешёптывались во время пересменки. Те так красочно и ехидно обсуждали крики ведьмы, что становилось понятно, какое удовольствием они получили, просто слушая, как зарвавшуюся ведьму ставят
Теперь их сторожили двое, никогда не оставляя одних. Так что с Клементиной Мегги поговорить больше не удавалось. А поговорить нужно было. О многом.
В первую очередь — об искре магии, которая разгоралась в Мегги. Она была прохладной и успокаивающей, и так манила к себе прикоснуться, что приходилось отчаянно сопротивляться. Бороться с собой. С желанием дотронуться, попробовать.
Поэтому-то она и залезла в тайник Джона, чтобы хоть немного отвлечься. И у неё получилось. Правда, ненадолго. На особо скучных моментах пытливый ум соскальзывал с текста и возвращался к магии. И через некоторое время Мегги ловила себя на бессознательном перелистывании страниц и неосознанном ощущении, тянущем её вглубь, к магии.
Она мысленно ругала себя и била по рукам, как котёнка, за шкирку оттаскивая от источника и заставляя сосредоточиться на книге. Была бы та интересной — не пришлось бы так мучиться.
Мимо прошёл один из охранников, и Мегги пришлось быстро спрятать книгу под тюфяк, чтобы не заметили и не отобрали. Без неё она точно сорвётся. Но охранник даже не смотрел в сторону девочки, что было неудивительно. Они ведь, как бы абсурдно это ни звучало, не сторожили её, а охраняли. Исполняли свою прямую функцию.
Только защищённой Мегги себя не чувствовала. Вивьена могла прийти в любой момент, если бы захотела. И не удержал бы её ни запрет начальства, ни двое охранников, которым на самом-то деле всё равно, жива Мегги или мертва: столько ненависти и презрения таилось в их взглядах. Они смотрели на неё так, словно она была жестоким монстром, а не мелкой девочкой, которая не может даже защититься.
Мегги мысленно ворчала, строя аргументы, с помощью которых могла бы вразумить охотников, если бы решилась на разговор с ними, когда чётко увидела колебание воздуха.
Он кружился, образуя вихри и кольца. Уплотнялся и становился непрозрачным. А дышать в камере стало тяжело.
Девочка придушено всхлипнула, когда в том месте, где секунду назад странным образом клубился воздух, появился высокий и статный мужчина. Появился из ниоткуда, словно соткался из воздуха.
Мужчина выглядел здесь неуместно в своём помятом, но всё ещё элегантном костюме. Костюме, который странным образом светился. Не сильно, самую малость. Мегги и не заметила бы этого свечения, если бы не смотрела на мужчину во все глаза, ловя каждое его движение и пытаясь понять, не мерещится ли он ей. В руке он сжимал камень размером с перепелиное
— Заткнись, девчонка, — крикнул ей охранник.
— Я… — Мегги оказалась настолько шокирована, что неосознанно пыталась оправдаться.
Мужчина приложил палец к губам, требуя от Мегги тишины, и девочка замолчала. Не столько от шока, сколько из-за лисёнка, которого мужчина достал из кармана пиджака после того, как спрятал туда камень. Лисёнка Мегги тут же узнала — сложно было бы не узнать свою первую попытку шитья.
Мужчина подбросил лисёнка, и тот словно поплыл по воздуху. И Мегги уставилась уже не на зверька, а на воздушную подушку, удерживающую игрушку над полом. Воздух под лисёнком был плотнее, чем над ним. А когда брелок Марты без единого звука опустился к Мегги на колени, воздушная подушка просто растворилась, словно её и не было.
Девочка сжала зверька, испытав облегчение — тот был материальным, а не пригрезился ей, — и, поднеся его к лицу, вдохнула запах, не в силах поверить лишь зрению и осязанию. Ей нужно было ощутить его всеми возможными способами, чтобы быть точно уверенной.
Лисёнок пах домом, семьёй, безопасностью. Мартой.
Глаза обожгло слезами, и Мегги тихонько всхлипнула. За ней пришли. Её спасут. Правда, Мегги ещё не знала, кем был этот мужчина. Явно не охотник, и на том спасибо.
Колдун, вероятно.
Мегги так удивилась этой мысли, что даже слёзы высохли, и девочка во все глаза уставилась на мужчину. Тот, заметив её взгляд, хмыкнул и направился к двери. Он не прикасался к той, но Мегги услышала щелчок замка, и решетчатая створка сама распахнулась. Мужчина вышел из камеры, а Мегги сжалась на тюфяке, не зная, что делать — следовать за ним или прятаться. Всё-таки у охранников есть пистолеты, а Мегги слишком хорошо помнила и то, как они работают, и то, сколько крови может вытечь из человека.
Из коридора не раздалось ни выстрелов, ни звуков борьбы, ни криков — лишь сиплые стоны и хрипы, которые длились так недолго, что Мегги и не поняла толком, что происходит. Когда хрипы прекратились, колдун рукой поманил Мегги к себе и вкрадчиво, словно разговаривая с напуганным бельчонком, произнёс:
— Можешь выходить, девочка. Тут тебе уже никто не навредит.
Несмотря на приятный тон, Мегги сомневалась. «Тут» — это в коридоре? Может, в этом конкретном коридоре ей никто и не навредит, но вот в других коридорах тоже есть охранники. Да и не только в коридорах.
— А мы не можем уйти так же, как вы здесь появились? — задала резонный вопрос Мегги.
Колдун покачал головой, слегка склонив её, словно извиняясь.
— К сожалению, нет. Придётся пробиваться через всё здание.
Мегги тяжело вздохнула и таки поднялась на ноги.
— Вы с Джуди не очень похожи, — протянула она, засовывая руки в куртку. Застёгивать её она пока не стала. А брелок Марты спрятала в кармане джинсового комбинезона, рядом с кристаллами.
— Да, Джуди посимпатичней меня будет, — хмыкнул колдун и излишне манерно смахнул волосы со лба.