Ведьмы и враг
Шрифт:
— Я провожу Лизбет обратно в постель, — закончила Селин, направляясь через коридор вместе с молчавшей девушкой.
Открыв дверь, они вошли внутрь и Селин подвела Лизбет прямо к кровати. Откинула покрывало:
— Вам следует снять плащ и забраться под одеяло.
Словно ребенок, девушка повиновалась и даже позволила Селин укутать ее.
— Я не стремилась быть правой, — мрачно сказала Лизбет.
— В чем?
— В том, что Карлотта была убита. Я знаю, что говорила это тебе, но я не стремилась оказаться правой.
Селин присела на край кровати:
— Не стремились. Вы были храброй девушкой, раз открыто высказались. Не бойтесь
На лицо Лизбет вернулся румянец, и она откинулась на подушку.
— Ты останешься здесь, пока я не засну? — спросила она.
— Да, — повинуясь внезапному порыву, Селин наклонилась и поцеловала ее в лоб. Бедная девочка, казалось, нуждалась в материнской заботе. — Закрывайте глаза.
Несколько мгновений спустя Лизбет уже спала, а Селин встала и тихо выскользнула за дверь. Антон ждал в коридоре, чтобы проводить ее обратно в ее собственную комнату.
***
Близился рассвет. Антон лежал в своей постели, все еще не в силах заснуть. На полу, рядом с его кроватью, на тюфяке спокойно спал Рюрик.
Вернув Селин в ее собственную комнату, Антон столкнулся с неожиданным препятствием в лице Рюрика и Амели: они оба потребовали, чтобы Селин объяснилась. Антон, теряя самообладание, пресек их вопросы и приказал всем идти спать практически оставив Селин разбираться с Амели в одиночку. А сам вместе с Рюриком отправился в свою комнату и в изнеможении рухнул на кровать. И с тех пор так и лежал без сна.
Я напал на своего брата. Мысль продолжала прокручиваться в его голове снова и снова, и он не мог справиться с эмоциями, сопровождающими эту неизбежную реальность: триумф, чувство свободы, вина, предательство, облегчение… а затем снова чувство вины. Его история и связь с Дамеком были слишком долгими и сложными, чтобы кто-то другой мог их понять. Возможно, так всегда бывает с братьями и сестрами?
Когда они были маленькими мальчиками, их отец казался им богом. Как военачальник из древнего рода военачальников, принц Ливен был хорошим отцом в том смысле, что он заботился об образовании своих сыновей. Для обучения отпрысков письму и математике были привлечены лучшие гувернеры. Принц Ливен позаботился о том, чтобы его мальчики свободно говорили на стравинском и белашкийском языках, чтобы им никогда не приходилось зависеть от переводчика в дискуссиях с соседними народами. Оба мальчика научились ездить верхом почти так же быстро, как и ходить. У них был мастер меча, а сам Ливен обучал их военной истории. Возможно, отец и был деспотом, но он хотел, чтобы его сыновья были подготовлены к своему месту в мире.
Его мать, леди Бетани, из дома Егора… она подарила свою любовь обоим мальчикам. Мать Антона вышла замуж за их отца, когда ей было всего шестнадцать. Ливен был уже не молод, когда, наконец-то решился на поиски невесты. Леди Бетани была невысокого роста с мягким характером, с круглым личиком и копной каштановых волос. Казалось, время над ней не властно, и она не стареет. Когда Антон был совсем маленьким, он никогда до конца не понимал, что она была стеной между ним и всем остальным миром.
К тому времени, когда Антону исполнилось пять, Дамек уже начал проявлять по отношению к нему признаки жестокости. Однажды отец привез каждому из сыновей по тунике из Энемуска, и Антон надулся от гордости. Туника помогла ему почувствовать себя мужественным, и он был очень рад получить ее. Но прежде чем у него появилась возможность
Прошло три года, и когда Антону исполнилось восемь лет, отец объявил, что берет леди Бетани и мальчиков в путешествие. Антон был так рад этой новости, что едва сдерживал себя.
Домом семьи был замок Пален, и мальчики почти никогда не выезжали за пределы двора, за исключением тренировок по верховой езде. Принцу Ливену принадлежали и другие владения, и он решил совершить поездку, чтобы оценить нового вассала, которого он назначил в замок Кимовеск.
Дамек заметив волнение Антона, нахмурился.
Хотя путешествие заняло меньше суток, для Антона оно стало утомительным, но он ни разу не пожаловался. Он гордо ехал на пони рядом с лошадью своей матери и по-прежнему был полон решимости впитывать каждый новый образ, каждый новый звук.
По прибытии на место сам замок разочаровал Антона, в нем не было ничего величественного, как в их доме, но они с Дамеком поужинали в большом зале вместе со взрослыми, и это заставило Антона почувствовать и себя совсем взрослым.
На следующий день после обеда к нему пришел Дамек и спросил, не хочет ли он пойти на разведку. Поскольку Дамек никогда не приглашал Антона ни во что поиграть, Антон ухватился за приглашение. Он хотел понравиться своему брату. Он хотел, чтобы они стали друзьями.
В течение следующего часа Дамек вел себя как брат, и двое мальчишек посетили нескольких стражников, и им даже разрешили прогуляться по крепостной стене замка. Потом Дамек взял фонарь и предложил спуститься вниз и осмотреть старую тюрьму, расположенную под главным залом. Антону все это так нравилось, что он ходил за братом, как щенок.
Дамек провел его через весь замок к лестнице, ведущей вниз. В большинстве деревень были свои тюрьмы, а поскольку дом Пален уже давно жил в мире с другими домами, старая тюрьма в Кимовеске больше не использовалась.
Когда братья вошли в то, что когда-то было караульным помещением, Антон уже начал сожалеть о своем согласии спуститься сюда. Здесь пахло сыростью, и он чувствовал себя… тоскливо. Он прошел через караульное помещение и посмотрел в конец коридора на двери камер, думая о прошедших временах и людях, которые здесь когда-то были заперты.
— Давай вернемся наверх, — предложил он Дамеку.
— Через минуту. Когда я раньше спускался сюда один я кое-что нашел. И хочу, чтобы ты это увидел.
Дамек спускался сюда раньше? Антон отправился за братом по коридору между камерами, в конце которого была небольшая дверь. Дамек открыл ее.
— Иди сюда. Смотри.
Антону стало интересно, что там можно увидеть, послушавшись брата, он подошел и заглянул внутрь. Но не увидел ничего, кроме темноты. Потом он почувствовал, как его толкнули сзади, и услышал громкий щелчок. После этого наступила тишина, Антон не слышал ни единого звука и ничего не видел. Вокруг стояла кромешная тьма, а дверь оказалась заперта.