Ведьмы не любят инквизиторов
Шрифт:
Иван сидел напротив ведьмы и наблюдал, как она старательно выводит буквы.
Когда он ее поправил, она досадливо фыркнула, зачеркнула 'е' и сверху аккуратно вывела 'и'.
– Еще запятую пропустила, - подсказал инквизитор.
– Я никогда этому не научусь, - простонала она, - Хотя писать мне нравится.
Она вывела в углу страницы большую букву 'И', дорисовала вокруг дикий вьюнок.
– Красиво, - сказал Иван и потер веревку на своей шее. Последнее время у него появилась эта привычка, подцепить веревку между большим
Не сказать, что 'украшение' на шее как-то мешало, но он постоянно ощущал легкое давление на горло, о котором невозможно было забыть ни на минуту.
– Ты уже намного лучше пишешь.
– Спасибо!
– Ихошка даже порозовела от удовольствия, - ты хорошо учишь. Вот у нас в школе училка была злая. Закрою глаза и прямо вижу ее: Она такая полная была, волосы серые в мелких кудряшках и глаза навыкате. Мы любили на переменках побегать, а она, если что не так на нас орала. Ты знаешь, у нее на шее вены вздувались, так она орала. Мы ее боялись до жути.
Сегодня ведьма разоткровенничалась.
Ивану ужасно интересно было узнать, как же Иха очутилась одна в этих лесах, но несмотря на то, что они очень сблизились за последнее время, он не решался задать этот вопрос напрямую.
– А какой у тебя был любимый урок?
– как можно более нейтрально спросил инквизитор.
– Ну, мне нравилось рисовать, собирать гербарий и читать. На самом деле, мне все в школе нравилось. Если бы не этот мальчишка...
– За косичку тебя дергал?
– Иван ухмыльнулся.
'Только бы не замкнулась, - думал он'.
– И за косичку, и учебником по голове бил, а потом...
– Иха нахмурилась, закусила губу и с сомнением посмотрела на Ивана, - А, какая разница, теперь то уже все равно.
Она поднялась и стала собирать исписанные листочки с уроками.
– Так что случилось?
– Выплеск силы, вот, что случилось. Подрались мы с ним, я его искусала, а потом выкрикнула, 'чтоб тебе позеленеть'.
Ихошка вздохнула:
– Не знаю, что произошло, да и никто потом не разбирался. Но на следующее утро я проснулась, а кончики пальцев на ногах у меня зеленые. Пробовала их отмыть, до крови стерла, не получилось.
Иван слушал и кивал.
– Ты, помнишь, сколько тебе лет было?
– Восемь. Только-только исполнилось.
– Рановато для первого выплеска силы, - задумчиво сказал мужчина.
– Короче, каждый день я становилась все зеленее. На несколько миллиметров. Маме ничего не сказала. Побоялась.
– Но родители узнали...
– подсказал Иван.
– Узнали.
– И они тебя бросили?
– Нет, конечно!
– ведьма ужаснулась такому предположению.
Она достала из корзины несколько картофелин, плеснула воды в миску, и принялась их споро чистить. На мужчину старалась не смотреть.
Иван же, напротив, не сводил с ведьмы глаз.
– Когда я позеленела до половины, -
– Не побоялись...
– Нет. Они договорились, что я перееду к ведьме, она будет меня учить, когда мою суть уже невозможно будет скрывать. Полгода папа с мамой все подготавливали...Мы иногда видимся, - огорошила Иха.
– Как? Они что сюда приходят?
– Иван был шокирован.
– Нет, в лес. Раз в год они приезжают в свой отпуск на неделю. Живут в палатке, а я к ним прихожу. В хижину они прийти не могут...
– Чтобы в случае, если их все-таки поймают, они не смогли рассказать, где ты, - догадался Иван, - А как они объяснили твое внезапное исчезновение?
– Было трудно, пришлось три года не видеться. Мы организовали, как будто я пропала без вести. Естественно, маму с папой долго мурыжили проверками...
Иха закончила чистить картошку и теперь резала ее с некоторым ожесточением.
Иван задумался. Он никогда не слышал о том, чтобы человек просто взял и позеленел. Ведьмы, как твердили ему маститые учителя, перерождались только после убийства. Тогда у них могли вырасти когти или темная суть проявлялась как-то по-другому. Смысла врать ему сейчас инквизитор не видел.
– А что сказала ведьма, у которой ты жила, когда ты окончательно... позеленела.
Иха усмехнулась.
– Она сказала: Мать твоя колдовка! Ты зеленая! Чтоб мне... съесть печенку инквизитора!
– Лучше и не скажешь!
– только и мог ответить Иван, - Твоя "зеленость" - это явно что-то колдовское.
Он изрек последнюю фразу тоном старого профессора, которого ретивый студент поставил в тупик особенно каверзным вопросом. Что сказать не понятно, но что-то ответить нужно.
– Ага, колдовское!
Ведьма хихикнула, а потом перевела взгляд на веревку на шее Ивана, нахмурилась.
Она сосредоточилась на готовке, а мужчина сидел, вытянув ноги, и откровенно бездельничал.
Он лениво осматривал хижину. Жилище ведьмы преобразилось. Лежанку пришлось расширить, на ней появились две подушки. На столе стояла его чашка, рядом с умывальником теперь висело два полотенца.
Иван рассеянно посмотрел в окно. За огородиком, между двумя крепкими деревцами была натянута веревка, на ней, покачиваясь на ветру, сушилась его рубашка. Несколько дней назад Ихошка сшила ему новую и вручила, немного поворчав, что 'глядя на его форму, оторопь берет'. Но Иван чувствовал, что она о нем искренне заботится. А найти ткань в лесу очень не просто, на уровне сердца на его новой рубашке был вышит какой-то колдовской знак, от него шло приятное тепло.
Иха запела, какую-то протяжную и красивую песню, слов Иван не понимал, язык был не знакомый. Ведьма плавно покачивала бедрами в такт мелодии, и на инквизитора это оказывало гипнотическое действие.