Ведьмы отряда Чёрных лис
Шрифт:
– Ты – для господина Т?
Вот так, без имени. Ну-ну.
– Да.
Он молчал. Возможно, оглядывал меня.
– Ты в третий раз, – сказал он наконец.
– Так точно.
Кучер хмыкнул.
– Залезай.
***
Переступив порог, я едва удержалась, чтобы не стиснуть поприветствовавшего меня Талиана в объятиях. Я и правда сошла с ума – так мечтать о встрече с человеком, которого никогда не видела, с которым толком не говорила. Я была уверена, что мой странный клиент боится. То ли меня,
Он ощупал моё плечо.
– Опять промокла.
– Там осень, – я не удержалась и, перехватив его руку, прижала к губам.
Я чувствовала, как его тело замирает, будто на мгновение скованное заклятьем льда, а после медленно оттаивает.
– Не делай так, – сказал он с уже знакомой мне интонацией. Опять это противоречие, которое, должно быть, и сводило меня с ума: покорная мягкость тела и обжигающий холод в его по-прежнему негромком голосе.
– Не буду, – легко соврала я.
Он потянул меня наверх и, пропустив вперёд, закрыл за мной дверь.
– Раздевайся, – команда на самом деле не требовалась, потому что я уже и без того стягивала промокшую блузку. Может, вообще её не надевать? Двойная трата времени.
На плечи мне легло махровое полотенце, и руки клиента подтолкнули меня к креслу. Послышались удаляющиеся шаги. Я старательно растирала плечи мягкой тканью, пока не почувствовала его присутствие совсем рядом – не знаю как, но от него исходило тепло, как от маленькой печки. В руки мне легла шершавая кружка, от которой остро пахло специями.
– Пей.
Он оставался где-то рядом, пока я не приникла к кружке губами. Горячее вино. Просто отлично. Один минус – есть шанс, что меня накроет. Мягкие шаги и скрип пружин – он опустился в другое кресло.
– Ты поговоришь со мной? – спросила я, отрываясь от чашки.
Он долго молчал. Затем спросил:
– Зачем?
– Говорят, проститутка – исповедница для падших.
Лёгкий смешок. Как приятно, что он умеет смеяться. Надо будет говорить побольше глупостей.
– Мне не в чем исповедоваться, – сказал он, когда молчание стало затягиваться.
– И нечего рассказать?
– Нет.
Я сделала ещё один глоток. Вино в самом деле отлично согревало… и не только мышцы.
– Всем есть в чём исповедоваться, – возразила я.
– Слова ведьмы.
В груди кольнуло. Слишком уж часто в эти дни я слышала о том, что я ведьма. Но избавиться от меня не так легко.
– И ты не скажешь, – продолжила я, – почему не позволяешь касаться тебя?
Молчание становилось угрожающим. Я залпом осушила кружку до дна и, встав, нащупала дорогу к его креслу. Опустилась на корточки и положила руки к нему на колени.
– Я не причиню тебе зла, – я огладила знакомый уже шёлк. Он начинал казаться мне его второй кожей.
– Не смей, – выдохнул
– Встань, – потребовала я и поднялась сама.
Вопреки собственным словам он послушался. Даже через ткань я чувствовала, как дрожат его плечи. Мои пальцы вернулись к вороту его одеяния. Я рванула его в стороны, не дожидаясь, пока Талиан меня остановит, и его руки в самом деле не успели. Я замерла, удерживая в ладонях мягкий шёлк. Он мог бы прогнать меня, но не делал ничего. Просто стоял и тяжело прерывисто дышал. Я решила, что это разрешение продолжать. Отпустила шёлковую ткань, позволяя ей осесть на пол, и взяла в руки его лицо. Он дрожал. Мелко-мелко.
– Я ничего не вижу, – сказала я, пытаясь его успокоить.
Наклонилась и коснулась губами твёрдой скулы, а затем чуть опустилась вниз, к изящной шее. Здесь кожа и правда была как шёлк. Нежная, даже холёная. Провела дорожку из поцелуев чуть ниже, и услышала слабый выдох:
– Нет!
Всё верно. Вот здесь, у ключицы – первый шрам. Я старательно исследовала его губами, а затем прошлась языком в обратную сторону. Дрожь усилилась, он попытался вырваться, и мне пришлось перехватить его, удерживая руками уже за стройную спину… Ее всю, целиком, покрывали рубцы. И это не было простым пересечением порезов. Даже мои загрубевшие руки чувствовали, что шрамы складываются в какие-то знаки.
– Нет… – повторил он, безвольно оседая в моих руках.
Я притянула его к себе и осторожно погладила дрожащие плечи. Теперь уже его сотрясали откровенные рыдания.
– Чего ты боишься? – прошептала в самое его ухо.
Он всхлипнул. Я прижала его ещё крепче, поглаживая по исчерченной рубцами спине.
– Ничего, – прошептал он, пытаясь успокоить дыхание.
– Вот и хорошо, – я снова погладила его и легко коснулась губами плеча. – Талиан… – я будто пробовала это имя на вкус. – Тали?
Не слышно ответа, ну и ладно.
– Тебя так приятно касаться, – прошептала я, продолжая оглаживать его спину и бока, – ты изящный, как олень. И дрожишь, как пойманная дичь. Зачем? Я здесь, чтобы принести тебе удовольствие, а не боль.
– За мои деньги, – он чуть успокоился.
Да, этими словами он основательно утихомирил моё самодовольство. Не согласиться с ними было нельзя, и я кивнула:
– За твои деньги.
Пусть так, если эта мысль его успокоит. Я прочертила вдоль его плеча ещё одну цепочку поцелуев.
– Тебе не противно? – он явно не выдержал.
– Мне приятно, – я прошлась губами обратно и снова скользнула по шее.
– Ну да… Наверное, ты хорошо знаешь своё дело.
Я отстранилась. Если бы не повязка, я бы заставила его посмотреть себе в глаза.
– Не так хорошо, как ты думаешь, – я и сама не ожидала, что могу повторить эти ледяные нотки.
Он успокаивался. Сомнений не было. Вот только я не была уверена, что он нравился мне таким ядовитым. Мы оба молчали, выжидая, кто не выдержит первым.