Ведьмы танцуют в огне
Шрифт:
На лице его застыл восторг. Демонолог явно был доволен своим открытием и ожидал одобрения и похвалы от Фёрнера.
— Это всё весьма интересно, — сказал викарий, — только я имею в виду нечто иное…
В дверь постучали, и, едва Фёрнер разрешил войти, в кабинет ввалился молодой стражник, запыхавшийся от бега.
— Ваше преосвященство! Там ведьму привели! — начал тараторить он. — Велено вам доложить…
Викарий со вздохом поднялся.
— Прямо сюда? — поинтересовался Фёрнер.
— Так точно.
— Что ж,
— Нет, спасибо, Фридрих, я лучше побуду тут.
Фёрнер достал из шкафа какой-то чёрный ящичек с металлическими набивками на углах, передал его Готфриду. Ящичек был тяжёлый, в нём что-то звенело и грохотало. Вместе они спустились вниз, где, под конвоем из двоих стражников, стоял красивый молодой мужчина, держа верёвку, которой были связаны руки красивой молодой девушки.
— Что тут случилось? — поинтересовался викарий.
— Она ведьма, — заявил красивый молодой мужчина, указывая на упирающуюся девушку.
— Я не ведьма, Пауль! — чуть не плача ответила та, и начала дёргаться, пытаясь вырвать конец верёвки из его рук.
— Почему вы решили, что эта девушка — ведьма? — спросил викарий.
— Я не ведьма! — упрямо повторила она.
— Вы не поверите, герр инквизитор, но у неё, — Пауль наклонился к уху Фёрнера и что-то прошептал, потрясая открытой ладонью с оттопыренными пальцами.
У невозмутимого герра викария, которого обвинитель принял за инквизитора, округлились глаза.
— Целых пять! — повторил Пауль шёпотом.
— В таком случае, её нужно осмотреть. Айзанханг и… Кляйн, — Фёрнер указал на одного из стражников, потому что Дитриха не было рядом. — Отведите её в этот зал. Вы, Пауль, пойдёте с нами. Остальные — разойтись.
— Что вы делаете? — запричитала подозреваемая, но крепкие руки уже схватили её за плечи.
Фёрнер, тем временем приказал нескольким стражникам разыскать судей: Герренбергера, Шварцконца и Айнвага.
Готфрид с Германом привели её в просторный зал суда и усадили на стул. Вскоре появились судьи, и герр Фёрнер с Гансом Шталем, своим личным секретарём.
— Ну что же, давайте приступим, — сказал викарий, когда все расселись по местам и перестали скрипеть стульями. — Вот вы… хм… как вас зовут?
— Пауль Фаульбире, — ответил красивый молодой мужчина.
— Итак, Пауль Фаульбире привёл сюда эту женщину и утверждает…
Викарий сделал паузу и посмотрел на Пауля, ожидая продолжения.
— Что? — смутился он, но быстро опомнился. — А, я утверждаю, что эта женщина — ведьма.
— Извольте предъявить доказательства.
— У неё пять сосков на груди!
Судьи переглянулись и озадаченно покачали головами.
— Что вы на это скажете? — обратился Фёрнер к девушке. — И, представьтесь, пожалуйста.
— Меня зовут Кристина Фаульбире…
— Вы что, сестра этого человека? — удивился доктор Шварцконц.
— Нет, понимаете, дело в том, что я его жена…
— Жена? —
— Да, это моя жена, — сказал он. И, будто бы оправдываясь, добавил: — Мы поженились недавно.
— Хорошо, в таком случае, расскажите всё по порядку, — попросил доктор Герренбергер.
Оказалось, что в первую брачную ночь, этот молодой муж, ни разу до свадьбы ни уединявшийся со своей женой, обнаружил, что она, хоть и девственна, но имеет пять сосков на груди.
— Вы представляете, герры судьи, целых пять! — он потряс растопыренной пятернёй, театром пяти сосков. — Пять!
— Давайте проверим? — с энтузиазмом спросил Шварцконц. Другие судьи, хоть и скривились, но не отказались — дознание есть дознание.
Готфрид начал оголять ей грудь.
— Что вы себе позволяете! — закричала она, и попыталась отбиться, но связанные руки ей этого не дали.
— Вот, видите! — сказал Пауль Фаульбире.
Трое судей в удивлении затихли. На груди Кристины и вправду было пять сосков. Три на правой, в форме треугольника с вытянутой книзу вершиной. Самый нижний сосок был скорее под грудью, чем на ней. Два же оставшихся соска были на левой груди — один там, где положено, а другой немного справа и чуть повыше. Все соски были разного размера и формы, поэтому судьи в отвращении скривились и начали торопливо креститься.
— Отвратительно! Это нарушение божественной симметрии подобно преступлению! — сказал Герренбергер. — Айзанханг, оденьте её!
— А как же проверить её на дьявольские метки? — спросил Шварцконц. — Может быть эти соски у неё вовсе не от дьявола?
Двое оставшихся судей, вместе с герром Фёрнером поглядели на него, как на умалишённого.
— Ну, давайте проверим, — сказал молчавший до этого Айнваг.
— Айзанханг, будьте любезны, откройте ящичек, — попросил Фёрнер.
Внутри чёрной коробки лежали палаческие инструменты. Самые малые, конечно, но также и одни из самых действенных: тиски для пальцев, шило для проверки дьявольских меток, воронка, клещи… Готфрид взял шило. От обычного шила оно отличалось тем, что на рукоятке имелась небольшая кнопочка. Когда кнопочку нажимали, то внутренний упор иглы сдвигался, и шило легко входило в ручку. Это подсказал ему Дитрих и научил, как пользоваться таким устройством.
Пока Готфрид колол шилом её «нечувствительные» к боли соски, Паулю Фаульбире, как верному сыну Церкви, отсыпали вознаграждение за донос на ведьму и отправили домой.
Кристина сразу потеряла всю уверенность в себе и стала испуганными глазами смотреть на судей.
— Ну что, — произнёс Герренбергер, — покажите ей инструменты.
Готфрид продемонстрировал девушке остальной палаческий инструмент, разложив его на столе: стальные тиски, воронка, клещи… и простая верёвка — одно из самых страшных.