Вехи русской истории

Пучков Дмитрий Юрьевич

В стране действовали и центробежные, и центростремительные силы. В этот момент начинают играть важную роль действия конкретных лиц. Стоящая у власти и реально управляющая страной партийная и чиновничья номенклатура вроде бы и власть имеет немалую, и привилегии серьезные. Но это нельзя закрепить за собой надежно, власть не предается по наследству, любого чиновника или партийного деятеля могли в любой момент снять, отправить в отставку или на пенсию. Положение шаткое, и у чиновников неизбежно возникает мысль: а как можно закрепить свой кабинет за собой? Возникают карьеристы в правительстве, которые пытаются построить не то что

коммунизм в отдельно взятой квартире, а натурально отдельное царство.

Был, к примеру, такой первый секретарь Краснодарского райкома Медунов. Он стал даже не подпольным миллионером, а подпольным миллиардером. Деятели центрального аппарата тоже стремились к материальным благам.

Возникает ситуация, когда люди или стараются нахапать власти побольше, или идут на сотрудничество с врагами государства. Известный деятель перестройки гражданин Яковлев, судя по всему, был банально завербован американцами. И, соответственно, уже как завербованный продвигал линию своих хозяев. Завербовали бы его в 50-е годы, он ничего добиться бы не смог. Если бы завербовали в 20–30-е, его бы расстреляли. Но поскольку его завербовали в 1970-е годы, то в 1980-е он смог реально навредить стране.

Таким образом, вражеские силы воспользовались сложившейся ситуацией. И дело не в том, что они дождались сокровенного момента – нет, они работали и работают постоянно. Регулярно устраивали заговоры, вербовали агентов, вредили как могли. И в 20-е и в 30-е годы, и в 50-е и в 80-е – всегда. И до революции они делали то же самое. И при Петре, и при Николае II, и при Екатерине, это было всегда. Просто когда государство крепкое и в нем преобладают центростремительные силы, работа снаружи не сильно эффективна, нужного результата не дает. А вот когда активизируются центробежные силы, проявляется совсем другой эффект.

Целостность, восприятие народа как единого целого ослабевала. Вера в то, что наша власть является властью трудящихся, нашей властью, тоже ослабевала. Идеи какой-то конкретной, четкой – уже не было. А известный интеллектуал Хрущев еще и заявил, что в 1980 году мы будем жить при коммунизме. И вот граждане ждут-ждут, и настает 1980 год.

И случается вот что: партии люди уже не верят, правительство считают чем-то далеким, кормить Среднюю Азию, Москву и так далее (нужное вписать) – не хотят. И начинают строить коммунизм в отдельно взятых квартирах. Государство ослаблено. И в нем завербовать агента, готового на что угодно, гораздо легче.

Когда началась Перестройка, страшно вспомнить – сколько граждан бросилось разворовывать свою собственную страну! Искусственный дефицит, умело создаваемый торговлей, делал свое дело. Все вроде бы есть, но либо нужно стоять в очереди, либо как-то унизительно доставать из-под полы. Налицо были некие проявления кризиса. Это была коммунистическая страна, и кризис был – коммунистический, и ликвидировать его надо было коммунистическими же способами. Весь инструментарий был, и в 30-е годы почему-то отлично получалось.

Но Советский Союз в это время утратил в значительной мере идею и цель, которая объединяла народ. И старые коммунистические методы уже не сработали бы. Люди не поняли бы, зачем это. В 30-е годы люди понимали, зачем это, в 20-е понимали, после войны понимали. А в 80-е – уже не понимали.

Привнесение капиталистических элементов разрушало советскую экономику. Шла вялая, но уверенная реставрация капитализма, идейный

откат. Бороться с кризисом даже не пытались. Пытались осуществить реставрацию капитализма. А для этого нужно было всего-то разрушить единый Советский Союз и сделать так, чтобы народ захотел этого и стремился к этому. Для этого надо было создать в общественном сознании образ невыносимого адского социализма и в противопоставление к нему – благостного капитализма со ста сортами колбасы, где все хорошо, все сыты и богаты.

Тогда начались закупки весьма неплохих зарубежных товаров, шла товарная интервенция, переиздавался Оруэлл. Пропагандистские издания типа журнала «Огонек» публиковали только идеологические помои, различную антисоветскую дрянь. Задача была реставрировать капитализм через разрушение сознания народа и разрушение Советского Союза.

Горбачевская команда сразу начала работу в этом направлении. Сначала объявили «ускорение», но в это время оно уже было – направление на развал Союза. Затем начали Перестройку. А потом пошел практически сознательный демонтаж всей советской системы. В том числе с введением поста президента Советского Союза.

Заговор налицо? Налицо. Системный кризис налицо? Налицо. Исторически шли вполне объективные процессы, но рулили ими конкретные люди. Того же Яковлева, вместо того чтобы наказать по всей строгости закона, назначили одним из главных реформаторов.

Понятно, не все были предателями. Были не только центробежные силы, но и центростремительные. На референдуме народ проголосовал за сохранение Советского Союза. Трясущиеся граждане из ГКЧП неуклюже пытались сохранить страну. Но процесс развала уже стал необратимым.

И страна распалась. Прошло совсем немного времени, и народ понял, что его обманули. Пожили при капитализме и «вдруг» осознали, что счастья, богатства и вообще всего, что обещали – нет. И не будет. И будущее совершенно непредсказуемо, в том числе в плане пенсии. Неизвестно, будет ли пенсия вообще, сколько это будет, можно ли на нее будет хотя бы колбасы купить, о сотне сортов которой так мечтали.

Идей, к чему и куда нам надо стремиться, что мы строим всей страной, нет вообще. 20 лет мы искали национальную идею, а потом вдруг выяснилось, что патриотизм – это и есть наша идея. Это при том, что патриотизм национальной идеей не может быть в принципе. Патриотизм – это любовь к Родине, которая как раз и основывается на центростремительных идеях, объединяющих народ. Национальная идея – это один из факторов, пробуждающих в людях патриотизм. И говорить, что патриотизм – это национальная идея, по меньшей мере странно.

Однако вернемся к началу: был ли Советский Союз колоссом на глиняных ногах? Ответ: нет, не был. Это был железный, бронированный колосс, который нельзя было даже пошатнуть.

Принимали участие внешние силы в развале Советского Союза? Безусловно принимали. Работа в этом направлении активно велась, ведется активнейшим образом сейчас, и не менее активно будет вестись в будущем. Но это вовсе не значит, что западное влияние сыграло решающую роль.

Советский Союз ослабел, и в этот момент различные воздействия оказались способны его сломить. Напомню, что Советский Союз разрывали строго по национальному признаку. Были организованы народные фронты в Прибалтике, в Азии, на Кавказе, где каждый орал, что Азербайджан – для азербайджанцев, Армения – для армян, а вот Россия – для русских.