Век магии и пара. Барчук
Шрифт:
– Ладно, по рукам, – согласился я. – Через два месяца, начиная с сегодняшнего дня – три сотни.
Кулак угукнул.
– Кстати да, подзаработать не желаешь? – спросил он. – Бои у меня проходят. Хорошо поднять можешь с твоим… стилем.
– Нет.
– Так вот категорично?
– Да. Профиль не тот.
– Хм, странный ты. Прогоришь со своей школой, сам же прибежишь… Ладно, вали.
Вот и договорились, называется. Паршивые условия для развития малого бизнеса, но я, разумеется, долго терпеть это не собирался: ни копейки не получат от меня, сволочи. Два месяца –
Сегодня предстояла ещё одна важная встреча – свидание с Таней. И надо сказать, интерес мой был не только амурный, имелись и сугубо деловые расчёты. Человек, который может подлатать и починить повреждённый организм, в нашем деле нужен всегда. Как санитар на поле боя – без него никак. Но вот хотел ли я тащить на это поле боя Таню? Сложный был вопрос.
В прошлой жизни на любовном фронте мне не очень повезло. Были, конечно, подруги в юношеские годы, даже умудрился жениться и обзавестись потомством. Вот только однажды, перед очередной командировкой, моя благоверная заявила, что не желает, чтобы наш сын без отца рос, а она не желает стать офицерской вдовой, а потому поставила перед выбором: либо семья, либо военная карьера. А я тогда не представлял, что делать вне армии, да и карьера только начиналась. Так и расстались. Второй раз жениться не успел. Всё думал о том, что спутница жизни должна, перво-наперво, разделять мои взгляды и устремления и идти в одном со мной направлении.
Вот и сейчас задумался: а насколько у нас с Таней взгляды окажутся похожи, насколько сойдутся пути? Хотелось надеяться на лучшее.
Заехал домой, помылся, переодел сорочку. Потом сгонял в центр города и забронировал места в ресторанчике. Как раз был седьмой час (условились мы на семь), и я поехал к общаге.
Вот только Тани дома не оказалось. Я постучался раз, постучался другой – тишина. Мимо по коридору прошла тучная женщина и проворчала, что Татьяны ещё нет. Я вернулся к машине, принялся расхаживать взад-вперёд. Мы условились на семь, но девушки всё не было. Мозг-то понимал, что наверняка, её на работе задержали. Но сердце было не на месте.
И тут вижу: местная шпана идёт к дому. Пятеро, все – подростки. Свернули в мою сторону. «Да неужели, – думаю. – Опять драться? Как же вы все задолбали…»
– Слышь, приятель, чего тут околачиваешься, – спросил самый старший, высокий, сутулый малый со взлохмаченной светлой шевелюрой.
– Да он, небось, Таньку ждёт, – сказал другой, низкорослый. – Ухажор, мля. Ещё один.
– Не ваше дело, ребят, кого жду. Чего привязались? – устало проговорил я.
– Вали отсюда, пока не накостыляли, и чтоб не приезжал больше, – взъелся на меня старший.
Я и так был в расстроенных чувствах, и голова трещала после утренней стычки, а теперь ещё и эти... Мысль пришла: может, и правда, плюнуть на всё и домой поехать? Было уже почти восемь вечера, и ждать представлялось бессмысленным. А морды бить порядком надоело.
И тут я услышал знакомый женский голос:
– Эй, ребят. Федя, Шуруп, вы к кому тут опять пристаёте?
Это
– Да вот, отгоняем всяких, – сказал старший.
Подойдя к нам, девушка рот раскрыла от удивления:
– Миша? Ты, что ли? Ну ты и вырядился, не узнать, – потом обратилась к парням: – Ну и зачем пристаёте, заняться нечем? Марш по домам.
– Мы это… думали, тебе опять всякие досаждают, – виновато произнёс старший.
– Не досаждает мне никто. Всё хорошо. Сама разберусь.
– Ладно, – высокий посмотрел на меня: – Если Таньку обидишь, зубы выбью, понял?
– Да понял, понял… – кивнул я устало.
Ребята ушли.
– Ну и защитнички у тебя, – сказал я, провожая уходящих взглядом.
– Ребятня. Что с них взять? – пожала плечами Таня. – Высокий, светлый – это Федя. Я его два года назад после драки выходила. Он хороший парень, работает в лавке, матери больной помогает. Я им – как сестра. Так что не обижайся на них. Защищают. А ты, смотрю, нарядился, как на праздник. Ещё и на машине. Твоя что ли?
– Развалина-то эта? Теперь моя, – хмыкнул я.
– Ну ладно, чего стоять. Пойдём, рану осмотрю.
Мы пошли в дом. Таня сняла мне швы. Рана зажила очень быстро, обошлось без осложнений.
– Как вообще самочувствие? – спросила девушка. – Голова не болит?
– Всё в порядке, – я не стал рассказывать о сегодняшнем поединке и о том, как после него раскалывается башка.
– А чего вид такой замученный? – она взяла мои руки, посмотрела на вновь опухшие костяшки: – Опять дрался? Зачем ты это делаешь? Руки у тебя не похожи на руки боксёра.
– А попробуй тут иначе, – улыбнулся я. – Сама же видела.
– Надо осторожнее быть, не лезть на рожон. Почему вас, парней, на приключения тянет? – говоря это она, подошла к шкафу, достала какую-то настойку. Смазала ссадины.
– Ну так что, поедем? – спросил я.
– Куда? – Таня вытаращилась на меня своими большими зелёными глазами.
– В ресторан. Или я тебя просто так ждал стоял?
– Ох, а я даже и не готова. Переодеться же надо. Ладно, иди вниз. Скоро спущусь.
Я просидел в машине ещё минут двадцать. Зато когда Таня вышла из подъезда, настала моя очередь делать круглые глаза от удивления. Девушка совершенно преобразилась: теперь она была одета не в коричневое невзрачное платьице, в котором я её видел прежде, а в нарядное голубое с декольте и ажурными рукавами. Её длинные каштановые волосы, как обычно, были уложены в пучок, но теперь их украшала серебристая заколка.
– Здорово выглядишь, – сказал я. – Ты очень красива в этом платье.
Таня потупила взгляд. На её спокойном личике застыло довольное выражение.
Рестораном Таня тоже была впечатлена. Оказалось, она ещё ни разу не бывала в таких заведениях. Да и не удивительно: на ужин у меня ушёл почти червонец, а местные работяги на эти деньги месяц питались. Но сейчас мне не хотелось думать ни о деньгах, ни о проблемах. Мы сытно поели, а потом просто сидели, болтали ни о чём. Я спросил её о семье и о том, почему приехала в Арзамас. Рассказала. Рассказала нехотя, как мне показалось. Судьба её и правда была непростой.