Век сурка
Шрифт:
В произвольной последовательности.
Послышались шаги. Не слишком громкие, робкие, ковыляющие.
Кевин поднял меч на уровень пояса. Магистр взвел курок. Я встал в позу кастующего.
Из-за поворота вывернул гоблин.
Он был невысокий, наверное, где-то метр двадцать, тощий, одетый в какие-то перепоясанные веревкой лохмотья и в руках у него был кусок белой тряпки, понятия не имею, где он такую нашел.
И я бы не сказал, что гоблин был зеленый. Скорее, он был цвета морской волны.
Кевин
Гоблин посмотрел на нас. Потом он отдельно посмотрел на Кевина и тихонько махнул своей тряпкой.
— Мы сдаваться, — сказал гоблин. — Вы брать, что хотеть, делать, что хотеть, и уходить. Только не убивать, да?
Надо же, им даже нормальный вокабуляр прописать не потрудились.
— Мы делать, что хотеть, — согласился Магистр. — Ты нам не диктовать, да? А то бей-убивай, компренде?
Гоблин судорожно кивнул.
— Так-то лучше, — сказал Магистр. — Давно с респауна?
— Вчера.
— Уже любопытнее. Кто заходил?
— Страшные люди заходить, — сказал гоблин. — Страшные дела делать. Весь племя резать, лут не брать, опыт не получать. Просто так. Потому что мочь.
— Сейчас они здесь? — спросил Магистр.
— Нет. Все уйти. Страшные делать сделать и уйти.
У меня немного отлегло. Но немного.
Потому что они могли и вернуться. А гоблин мог врать. Может, у него там любимая гоблинка в заложницах…
— Сколько их было? — спросил Магистр.
— Четыре. Два, потом один, потом еще один. Два один драться, еще один просто смотреть.
Непонятно. Если “два один драться”, то первые два — это Кристоф и Дойл, а один — это физрук, но кем тогда был четвертый? заказчиком, который хотел посмотреть на все собственными глазами? Неужели других средств слежения у него нет?
Явно же продвинутый чувак.
— И все ушли? — уточнил Магистр.
— Все, да, — сказал гоблин. — Сейчас нет никто. Только мы.
— Где была драка? — спросил Магистр.
— В общий зал.
— Веди, — скомандовал Магистр. — Но помни, если ты приведешь нас в засаду, ты ляжешь первым. И без возможности респауна, компренде?
— Си, — кротко сказал гоблин, втянул голову в хилые плечи и повернулся к нам спиной. — Идти за мной, я показать.
Так мы и пошли. Впереди гоблин, за ним — Магистр с Кевином, плечом к плечу, как собирались, и за ними в арьергарде — я.
Этот данж рисовал какой-то так себе геймдизайнер. Кривые, еле освещенные коридоры, ни тебе лабиринтов, ни тебе головоломок, ни пропастей, которые надо перепрыгивать или переходить по бревну, ни ловушек, вообще ничего.
Понятно, почему сюда никто в поисках приключений не ходит.
Здесь скучно.
— Они сразу начали драться? — спросил Магистр.
— Нет, говорить
— А последний?
— Четвертый не говорить. Четвертый не драться. Четвертый не убивать. Только смотреть.
— Как он выглядел?
— Тощий. Длинный волос. Лютня.
— Лютня? — уточнил Магистр.
— Музыкальный инструмент, — подтвердил гоблин.
— То есть, ты знаешь, как выглядит лютня?
— Моя — гоблин, — сказал гоблин. — Но моя не дикарь.
— Извини, не хотел задеть твоих чувств, — сказал Магистр. — Значит, его не тронули?
— Нет. Он стоять, он смотреть, он уйти последний.
— Бард? — спросил Кевин.
— Скорее всего, — сказал Магистр.
— Но откуда тут взялся бард? — удивился я. — И почему его не трогали?
— Я думаю, что они его пригласили, — сказал Кевин.
— Но зачем?
— Как правило, это делают для того, чтобы новости о каком-то событии разнеслись быстрее.
— Но нигде ничего не говорят, — сказал я.
— Может, он рифму долго подбирает, — сказал Магистр. — Я понимаю, зачем они пригласили барда. Они хотят разрушить легенду о его непобедимости.
— Значит, это что-то личное? — спросил я.
— Необязательно, — сказал Кевин. — Система покоится в том числе и на таких легендах, а физрук, все-таки, был богом.
— И что?
— Бывали прецеденты, — сказал Кевин. — Когда бог пропадал с радаров верующих, а их вера все равно не ослабевала. И если бог, допустим, мертв, а вера преодолела какой-то критический порог, то под этот запрос Система создает нового бога, копирующего предыдущего.
— Значит, даже если физрук мертв, то все равно есть шанс…
— Нет, — сказал Кевин. — Это будет уже не физрук. Настоящий бог кровавого возмездия, внешне очень похожий на прежнего, но без его бэкграунда. Без его воспоминаний, без его личных качеств. Он просто будет мстить.
— Кроваво, — уточнил Магистр.
— И разумеется, те, кто заказал убийство предыдущего бога, не хотят попасть под удар, — сказал Кевин. — Чтобы подстраховаться, им нужно уничтожить физрука не только на физическом уровне. Им нужно уничтожить его наследие.
— Но если…
— Нет, — сказал Магистр. — Я понимаю, о чем ты думаешь, но нет. Это игра, в которой есть респауны, но если человек… или бог, не так уж важно, перешел порог, обратно он уже не вернется.
— Да и потом, откровенно говоря, в рамках Системы Василий был не самым значимым богом, — сказал Кевин. — Далеко не факт, что верующих наберется достаточно для создания запроса, который может преодолеть порог.
— Но они так не думали, — возразил я.
— Они перестраховались, — сказал Кевин. — Это такой случай, когда лишних предосторожностей не бывает.