Век сурка
Шрифт:
— Нашли? — вопросил Такеши с порога.
— Кое-что мы нашли, — сказал Кевин. — Но совсем не то, что бы мы хотели найти.
— С ним все в порядке?
— Вероятно, он мертв, — сказал Кевин.
— Насколько вы в этом уверены?
— На девяносто девять и девять десятых процента, — сказал Кевин.
— Это серьезно, — помрачнел Такеши. По крайней мере, мне показалось, что он помрачнел, вообще по его азиатскому лицу фиг определишь, что за эмоции его сейчас одолевают. — С уходом таких фигур мир становится меньше.
— Но
— Как тогда вы определили, что он мертв?
— Мы нашли фрагменты, — сказал Кевин. — Литры божественной крови и выпотрошенный инвентарь. Все это однозначно указывает на его смерть.
— Да, с таким трудно поспорить, — согласился Такеши. — Но что случилось с его телом?
— Это мы и хотели бы выяснить, — сказал Кевин. — И надеялись, что ты нам поможешь.
— Я сто лет не занимался полевой работой, — сказал Такеши.
— Ты можешь выставить Империи счет за свои услуги, — сказал Кевин. — Империя оплатит.
— Империя — это ты, — сказал Такеши. — Но почему я, а не твои эсбешники?
— Ты знал его, и он тебе доверял, — сказал Кевин. — Возьмешься?
— Есть хоть какие-то зацепки?
— Немного, — сказал Кевин. — Во-первых, Дойл.
— Не думаю, что после всего этого его будет просто найти.
— Все случилось в Подземелье Зеленых Гоблинов в том мире, куда ты его направил, — сказал Кевин. — Возможно, есть смысл еще раз поговорить с этими гоблинами. Мы бы занялись этим и сами, но у нас времени нет.
— Хорошо, поговорю, — сказал Такеши. — Еще?
— Еще там был бард, — сказал Кевин. — Мы не знаем имени. Его призвали, чтобы он стал свидетелем и зафиксировал факт падения.
— Я ничего об этом не слышал.
— Никто ничего об этом не слышал, — сказал Кевин. — Это и странно. Обычно песни появляются практически сразу после события. Но об этом событии никто не поет.
— Барды сейчас… не на пике, — сказал Такеши.
— Тем не менее, обычно они находят способы доносить свое творчество до широких масс, — заметил я.
— Я пищу барда, — пообещал Такеши. — Но в этом деле есть определенная сложность, и имя ее — Соломон Рейн.
— Передай Соломону Рейну, что если он встанет на пути твоего расследования, то я лично оторву ему голову, — равнодушно сказал Кевин.
— Э… — замялся Такеши. — Понимаю, что это не самый тактичный вопрос, но я все же должен уточнить. Ты это сейчас сказал для красного словца, или на самом деле оторвешь?
— Слово императора, — сказал Кевин.
Такеши просиял.
Видимо, теплые партнерские отношения с нынешним топом номер один в последнее время у него не складывались.
— Меня, возможно, некоторое время будет не застать, — сказал Кевин. — Так что я дам тебе контакты моего казначея. Если понадобятся средства на оперативные расходы, свяжись с ним, я введу его в курс.
— Хорошо, — сказал Такеши. — Я займусь.
— Империя тебя не забудет, —
Не знаю, как кому, а мне такие фразы больше всего напоминают угрозы.
Даже несмотря на контекст.
***
Это было примерно за полчаса до высадки. Мы висели на орбите и меня слегка мутило от вида Земли в иллюминаторе корабля Архитекторов.
Архимаги не должны летать в космос. Тут и поджечь-то толком нечего…
Магистр перестал пялиться в понятный только ему одному код, выведенный на главный монитор корабля, остановил Маховик и убрал его в инвентарь.
— Все, — сказал он. — Все взрослые и готовы к переговорам. Насколько это вообще возможно. Ты не передумал, Сумкин?
— Нет, — сказал я. — Но есть еще один вопрос, который я хотел бы обсудить.
— Валяй, обсуждай.
— Я понимаю. что Игра не началась и твой корабль — это единственный способ добраться до Земли, — сказал я. — Но я же собираюсь там задержаться до самого зомбиапокалипсиса, или как оно там будет, а там уже и порталы заработают…
— И ты сможешь уйти в Систему, такой у тебя план, — согласился Магистр. — Что тебя внезапно опять не устраивает?
— Когда порталы откроются, я смогу уйти, — сказал я. — А кое-кто сможет придти.
— Ты имеешь в виду Кристофа?
— Да.
— Крайне маловероятно, что ты мишень, — сказал Магистр. — И крайне маловероятно, что за это время, пока мы будем в Системе, мы не решим эту проблему.
— А если все-таки не решите? Есть какой-то гарантированный способ успокоить его навсегда? Может быть, какие-нибудь советы?
— Конечно, — сказал Магистр. — Перед тем, как бить, он раскрывается, опускает голову и отводит правую руку назад. Контратакуй именно в этот момент. И да, слева у него слепая зона.
— Обхохочешься, — сказал я.
— Ладно, вот тебе действенное средство, — сказал Магистр и торжественно вручил мне тусклый револьверный патрон.
— То есть, ты вручаешь человеку с так себе прокачанной меткостью и с абсолютно нулевыми навыками на огнестрельное оружие, вот это? — уточнил я. — Один патрон?
— Да, чего это я, — сказал Магистр и достал из инвентаря второй. — Вот, держи. Но больше не дам, я их не штампую, знаешь ли.
— Мне их ему в лицо бросить?
— Откровенно говоря, Сумкин, ты можешь сделать с ними все, что угодно, — сказал Магистр. — Даже бросить в лицо или под ноги. Результат от этого не поменяется от слова “ты умрешь”. Если ты вдруг увидишь Кристофа, что бы ты ни делал и как бы ни пыжился, ты уже труп.
— Спасибо за веру в мой успех.
— Я просто не люблю, когда люди питают какие-то иллюзии, — сказал Магистр. — А что касается патронов… Там калибр достаточно распространенный, полагаю, ты уже на месте сможешь найти, во что их зарядить. Или, если уж совсем припрет, сделать на заказ.