Век воли не видать
Шрифт:
«Туман» представлял собой дизель-электрическую подводную лодку водоизмещением более четырёх тысяч тонн и длиной восемьдесят метров, спущенную на воду в Санкт-Петербурге всего полгода назад. Лодка могла находиться в автономном плавании два месяца и двигалась под водой практически бесшумно, поэтому считалась одной из самых опасных для надводных кораблей.
Скорость надводного хода лодки достигала двадцати узлов, подводного – двадцати пяти.
Экипаж «Тумана» вследствие высокой автоматизированности судна насчитывал всего тридцать два человека. Лодка могла погружаться на глубину
Кроме того, лодка была вооружена зенитной ракетной системой «Скальпель», способной стрелять из-под воды.
Шестнадцатого июля во время спутникового сеанса связи с командованием белросского флота во Владивостоке – для этого не надо было, как раньше, всплывать или выпускать буй с антенной, «Туман» применил для связи новейшую систему «морского зеркала», используя водную поверхность, – капитан подлодки Вячеслав Тихомиров получил приказ командующего флотом подойти в район сианезийского острова Гили Траванган и взять на борт группу «специального назначения» в количестве пяти человек.
Капитан Тихомиров был человеком железных правил и никогда не спрашивал причин того или иного задания. Приказали плыть в определённый район земного океана? Выполнять! В штабе лучше знают обстановку и определяют исполнителя. Поэтому, получив директиву, Тихомиров скомандовал поворот, и «Туман» направился в район предполагаемой встречи с «группой специального назначения», за тысячу сто километров от района барражирования.
Восемнадцатого июля ПРМ подошёл к острову Гили Траванган, принадлежащему Сианезийскому архипелагу.
Всплыли на перископную глубину, огляделись, доложили о прибытии в штаб и попытались связаться с группой. Однако ни через час, ни через два никто подлодке не ответил, никто не вышел на связь через спутники и не подкорректировал своё местонахождение.
Тихомиров снова связался со штабом, бесстрастно доложил о результатах поиска группы и поинтересовался, не знает ли дежурный офицер, что это за группу он должен забрать, рискуя вляпаться в международный скандал, и чем она занимается.
– Ждите, товарищ капитан первого ранга, – понизил голос дежурный. – В составе группы находится сын замминистра обороны, понимаете?
Капитан Тихомиров понял и больше вопросов не задавал.
– Запускайте дрон разведки, – приказал он вахтенному офицеру. – Радиус поиска – полсотни километров.
Через несколько минут «Туман» выплюнул из-под воды капсулу беспилотного авиаразведчика, капсула поднялась в воздух, похожая на чайку, и начала кружить над районом местонахождения лодки, вставшей на перископной глубине.
Прибрежные воды архипелага оказались весьма оживлёнными. Между островами сновали катера и паромы, торжественно проплывали лайнеры и яхты, носились на скутерах и на водных лыжах отдыхающие, парили в воздухе привязанные к катерам парапланы, поэтому лодке иногда приходилось срочно погружаться, что создавало дополнительную суету и не радовало экипаж.
В
– «Оську» на воду! – приказал он.
«Оськой» или «осьминогом» называли подводный разведмодуль, оборудованный телекамерами, а также сонарами и тепловизионной системой. Он мог легко обнаружить подводный аппарат или исследовать дно моря до глубин двести метров.
Через двадцать минут «оська» вышел в заданный район и передал на корабль, что обнаружил подводный объект небольших размеров, предположительно мини-подлодку. Объект имел две прозрачные кабины и двигался медленно, явно не решаясь подняться на поверхность.
Тихомиров вызвал старпома:
– Сан Саныч, на твой взгляд, это может быть плавсредством нашей группы?
– Может, – ответил старпом не моргнув глазом. – А может, и нет.
Тихомиров задумался на минуту. Потом решил:
– Тревога по варианту «А»! Малый вперёд к объекту.
Вариант «А» означал нападение на субмарину военного судна, и хотя никто на «Туман» не нападал, экипаж отнёсся к приказу капитана с пониманием.
Ещё через двадцать минут стало ясно, что ракетный катер сианезийских морских сил типа «Саланг» с номером 402 на борту охотится именно за мини-подлодкой, продолжавшей плыть к острову с черепашьей скоростью. И хотя катер эсминцем не был, на его борту минный аппарат наличествовал.
Тихомиров как раз наблюдал за морем через перископ: всепогодная телекамера передавала изображение на экран, – когда катер пыхнул дымком, от него отделился чёрный крестик, упал в море, и через несколько секунд из воды вырвался столб водяной пыли и пара.
В рубке управления лодкой наступила полная тишина. Лица подводников, сидящих за пультами всевозможных систем, повернулись к капитану.
В группе находится сын замминистра обороны, вспомнил Тихомиров слова дежурного офицера в штабе флота. Это означало, что доставить его на родину надо было любой ценой.
– Приготовить «пашку»! – скомандовал Тихомиров.
«Пашка» на сленге военных моряков означал подводную атаку торпедой «Шквал».
События на море между тем разворачивались своим чередом.
Катер пыхнул дымком, и ещё одна мина нырнула в воду в полусотне метров за его кормой.
К счастью, ни первая, ни вторая не накрыли цель, однако мини-подлодка решила всплыть. Её капитан понимал, что оторваться от преследователей и уцелеть не удастся.
Из воды выскочил сначала пузырь пассажирской кабины, затем такой же прозрачный фонарь рубки, и, наконец, показалась сама лодка, предназначенная для неглубоких подводных прогулок.
– Надо всплывать, – возбудился старпом.
– Отставить, – буркнул Тихомиров, интуитивно чувствуя развязку инцидента. – Если азиаты начали стрелять, беглецы им живыми не нужны.