Велесова ночь
Шрифт:
– Конечно, конечно, – несколько растерянно закивала головой Прасковья Игнатьевна.
– А нам и так подходит! – зыркнул на жену Лыков и побагровел.
Лоренцо улыбнулся, ему похоже нравилось подначивать хозяина, но Луиджи тут же произнес примиряющим тоном:
– Степанида – замечательная кухарка, мы так вкусно и за княжеским столом не едали!
Анна пришла на помощь Луиджи и перевела разговор на другую тему.
– Я только что с вашим помощником, Иваном Мельниковым, познакомилась. Расторопный у вас подъячий.
– Вы
– Нет, у вас, разве он не к вам с докладом приходил?
– Ко мне? – удивился Лыков, – Прасковья, ты Ивана видела?
– Видела, – успокоительным тоном произнесла жена, – он тебя не застал, а как боярыню увидел, решил, что тебе не до него.
– И правда не до него, – согласился дворянин Государева двора.
Вечер опустился быстро, ужин закончился, соотечественники Анны распрощались со всеми и отправились к себе. Анна осталась, выбирая момент для ухода. Слово за слово заговорили о будущем Василия. Тут Прасковья Игнатьевна не удержалась и поклонилась гостье.
– Вы бы, боярыня, слово за Васеньку нашего замолвили во дворце. Все знают, как вас князь с княгиней жалуют! А мы уж вам так благодарны будем, век не расплатимся! Единственный у нас Васенька, сыночек, одна кровиночка! Помогите, боярыня!
Василий зарделся и насупился, а Анна согласно закивала.
– Конечно, замолвлю, слово-то как не замолвить, а тебе, Василий, какое дело во дворце по душе?
– Да не хочу я во дворец! – неожиданно выдал Василий, а Прасковья Игнатьевна только охнула и ткнула сыночка в бок, но он, не обращая никакого внимания на мать, продолжал.
– Мне бы, боярыня, кузнецкому делу обучиться, хочу оружейником стать, все про булат синий и красный узнать и научиться его делать! Чтоб саблям моим и пикам износу не было!
– Булат?! – удивилась Анна, – что ж, я подумаю…
– Да не слушайте вы его, боярыня, сам не знает, что глаголит! – заорал Михаил Степанович. – Не бывать такому, чтобы сын дворянина Государева двора на заднем дворе весь в золе ходил! Ты куда смотрела, мать!
– Погоди при гостях-то шуметь! – одернула мужа Прасковья, дворянин только глаза выпучил и заткнулся. – Спасибо, вам боярыня, что уважили нас, а Васятку не слушайте, чего только по молодости и по глупости в голову не втешмятится!
Анна, наконец, поблагодарила хозяев и отправилась на поиски Василисы. Спустилась по добротной деревянной лестнице в подклет и двинулась на раздававшиеся голоса. Странная картина открылась ее глазам. Огонь, потрескивающий в печке, и неровный свет двух лучин освещали лица слушавших багровым пляшущим пламенем. В центре круга сидела Варвара-ключница и рассказывала что-то неторопливым, заволакивающим голосом. Анне стало интересно, и она решила не разрушать своим появлением царившую в помещении атмосферу загадочности. Она притаилась и прислушалась. Голос Варвары звучал низко и волнующе.
– А ночь завтра будет особенная, многие про нее слышали, а вот что она означает
Слушавшие благоговейно молчали, стараясь не упустить ни одного Варвариного слова.
– Завтра последний день месяца, который наши предки листопадом величали, а послезавтра первый день груденя (1 ноября – прим. автора), когда зима в свои права вступает. А ночь, между ними, будет непростая.
– Мне всегда бабушка в эту ночь про судьбу спрашивать велела, – робко произнес в углу девичий голос.
– Правильно тебе, Глашка, бабушка говорила. Деды и бабки наши знали о чем говорили. Эту ночь Велесовой называют, и великая сила в ней сокрыта! В нее души наши предков приходят к нам, чтобы помочь, благословить и предупредить, поэтому поставьте на ночь угощения на стол, даже просто хлеб с водой, если ничего другого нет. Так усопшим своим уважение и любовь покажете, что помните их, что нить жизни, которая от них к вам идет, не прервалась.
– А еще мне бабушка говорила, что в эту ночь гадать даже получше, чем в ночь под Рождество, – добавила Глашка, слушавшие загомонили, и, гордая вниманием, девушка добавила, – особенно если про девичью судьбу загадывать.
– И это правильно, в Велесову ночь гадать – судьбу узнать! Да только непростое это дело, в эту ночь тайные двери открываются, и навь в явь приходит, а вместе с навью не только наши умершие, которые добра нам желают, но и мраконосы с мороками, да мавки с кикиморами, нечисть всякая на волю вырывается, поэтому не всякому в эту ночь гадать позволено!
– А тебе, Варвара, позволено? – спросил из темноту чей-то женский голос.
Варвара внимательно посмотрела на спрашивавшую и после недолгого молчания ответила.
– И мне не всегда позволено, только я сегодня в храм ходила, все мои грехи отмолила и милостыню раздала, теперь смогу, хоть и непросто это все!
– А на мою судьбу погадаешь? – со смешком спросил ломающийся юношеский голос. – Может, я на царевне или на купчихе разбогатой женюсь и буду как сыр в масле кататься!
– А на твою судьбу, Федька, и гадать не стоит, ты и так у Степаниды как сыр в масле катаешься, куда еще тебе! Только и работы, что юбку задирай, всякий сумеет!
Люди загоготали, только одна здоровая баба в расшитой петухами рубахе, видимо та самая стряпуха, вскочила вся красная и полезла на ключницу.
– Ну и язык у тебя, что жало змеиное! Гляди, Варвара! Думаешь, на твой роток платок некому будет накинуть?
– А ты попробуй, Стеша, накинь! – встала во весь рост Варвара, не отводя от стряпухи жесткого как кремень взгляда. Степанида не выдержала, разразилась бранью, но отступила, а потом и вообще выскочила прочь, чуть не снеся прислонившуюся к притолоке Анну.
– Да ну вас, бабы, ты лучше нам сказку какую расскажи, Варвара, давно обещала нам новую сказку рассказать! – глухим голосом бухнул здоровый седовласый мужик, лицо которого освещало печное пламя.