Велик Бог наш
Шрифт:
– Могу я войти, Пит?
– спросил наконец Андреас.
– Как тебе угодно, - ответил Питер.
Питер пристально посмотрел на друга. Без своей судейской одежды Андреас выглядел совсем по-другому: обыкновенный человек, в свитерке, немного потолстевший и поседевший и всё-таки живо напоминавший того круглолицего мальчишку, который когда-то помогал Питеру готовить уроки.
– Садись, - сказал Питер.
– Спасибо, - ответил Андреас.
Снова наступило долгое молчание. Наконец Андреас заговорил:
– Пит, ты помнишь наш огород?
– Ещё бы! Хочешь выпить?
– Спасибо. Опять молчание.
Питер открыл
– Пит, у тебя есть работа?
– Работа? Нет. Работа меня ждёт в тюрьме. Каким образом, по-твоему, я смогу уплатить штраф?
– Я за этим и пришёл. Штраф уже уплачен, Питер, и... знаешь, я никак не могу управиться с садом. Он слишком большой и всё время зарастает сорняками. Ты всегда был отличным садовником, Пит, гораздо лучшим, чем я. Помнишь, как слизняки объедали мой салат а я никак не мог сообразить, почему?.. При доме есть небольшое бунгало... Ты мог бы выращивать для себя овощи и часть их продавать на рынке... И вообще было бы здорово, если бы мы снова были вместе, правда?
– Ты уверен, что я не стяну бриллианты твоей жены?
– сказал Питер и сам усмехнулся своим словам. Он всегда мечтал копаться в саду!
– Когда ты придёшь?
– спросил Андреас.
– Завтра?
– Я подумаю, - сказал Питер.
– Огромное спасибо!
Питер стоял у окна и смотрел, как Андреас садится в машину и уезжает в темноту и дождь. Но мысли его уже были заняты будущей работой. Он знал этот сад. Часто он заглядывал в него через ограду и представлял, что из него можно было бы сделать. Возле стены, освещённой солнцем, фруктовые деревья чувствовали бы себя великолепно. На лужайке можно разбить огород; нашлось бы место и для клубничных грядок...
Долго-долго стоял Питер у окна, не замечая ни уличных фонарей, тускло мерцающих сквозь пелену дождя, ни пузырящихся луж на мостовой. Он видел себя в чудесном саду ясным осенним утром. Тонкий нежный аромат хризантем струился в воздухе, а над распустившимися астрами порхали бабочки...
В этой истории судья, вынесший приговор, человек, заплативший долг, и друг, открывший перед Питером путь в новую жизнь, - одно и то же лицо.
Так же и Бог однажды будет судить нас, а поскольку Он справедливый судья, ни один грех не останется безнаказанным. Неизбежной платой за грех будет "вечная смерть".
Господь-судья, сняв облачение Своего всемогущества, явился нам во Христе. Приняв смерть на Кресте, Он уплатил раз и навсегда наш долг за грех.
И сейчас Он нисходит к нам как Святой Дух. Он стучится в наши сердца, чтобы мы приняли Его и начали с Ним новую жизнь, полную радости, ибо Он простил нас.
КЛЮЧ. "А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего" (2 Кор. 5:15).
"Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь всё новое" (2 Кор. 5:17).
МОЛИТВА. Спасибо Тебе, Господи, за то, что Ты уплатил мой долг. Спасибо Тебе, что Ты воскрес из мёртвых и открыл мне путь к новой жизни. Ты ниспослал мне Святого Духа, дабы моя жизнь обрела пользу и смысл. Так помоги мне каждый день отвращаться от всего, что губит мою жизнь, и помоги мне всегда быть рядом с Тобой и трудиться ради Тебя.
Благодарю Тебя, Господи, что Ты подарил мне новую жизнь!
ПОДУМАЙ: знаешь ли ты по собственному опыту, что значит - встать
Если да, то каким образом ты доверяешься Святому Духу, чтобы Он помог теое не повторять ошибки прошлого и начать жить по-новому?
VI. ДЕЙСТВИЕ СВЯТОГО ДУХА: СИЛА БОЖИЯ, ПРОЯВЛЯЮЩАЯСЯ В НАС
Христос живёт в христианине (См. Кол. 3:1-4)
20. Вестник
Отдалённая горная долина в Бразилии, где Гарри жил с женой Маргарэт и двумя детьми, была очень красивым местом. Гарри приехал сюда, чтобы преподавать во вновь открывшейся сельской воскресной школе, и был тепло принят местными жителями. Семья учителя поселилась в неказистом домишке, получившем прозвание "клоповника", но это не мешало супругам чувствовать себя совершенно счастливыми, а их малыши, игравшие на улице под палящими лучами солнца, вскоре сделались почти такими же смуглыми, как их маленькие бразильские друзья.
Дом Гарри находился неподалёку от глубокого ущелья, через которое был переброшен деревянный мост. Внизу, зажатая меж крутых берегов, бежала река, неся свои кристально чистые воды с востока на запад. Южный берег спускался к воде террасами возделанных полей. Весной они напоминали райский сад: солнце заливало светом каскады роскошных цветов, а над ними порхали разноцветные бабочки. Вся эта пышная растительность уходила корнями глубоко в землю, пробиваясь к вожделенной речной воде.
Северный же берег был совсем другим. Сюда никогда не заглядывало солнце. На этих склонах земля была бесплодна, только у кромки воды камни были покрыты какой-то склизкой плесенью. Ничего здесь не росло, лишь выбившиеся из земли белесые корни нависали над рекой, издавая холодноватый запах сырости и тления.
Однажды спозаранку Гарри верхом на муле отправился в город. Утро было чудесное. Солнечный свет уже заиграл на вершинах гор, постепенно спускаясь всё ниже и прогоняя ночные тени. Над долиной раздавался брачный призыв птицы-печника, на плоском камне жук-богомол, встав на задние лапки, словно возносил хвалу Господу за чудесное начало нового дня. На поросшем сочной травой склоне резвились белые козочки, а внизу у реки деревенские женщины уже занялись стиркой белья.
Гарри был как раз на середине моста, когда вдруг увидел подлинное чудо: на северном берегу, у самой опоры моста, там, куда никогда не заглядывало солнце, распустился роскошный белый цветок! Словно звезда, сиял он среди грубых корней и бурой плесени.
Съехав с моста, Гарри повернул к обрыву и, спешившись, осторожно спустился к самой воде, чтобы хорошенько рассмотреть это диво. Он осторожно приподнял цветок, и тот послушно лёг белой головкой ему на ладонь.
Гарри не был ботаником, но слышал, что это растение вроде бы называется ломонос. У цветка не было корней, только лишь тоненький усик, обвившийся вокруг опоры моста и цеплявшийся за нижнюю доску пролёта. Но этот хрупкий усик сотворил нечто поразительное. Там, на другом берегу реки, где сияло солнце, пели птицы и благоухали цветы, там пили живительную влагу земли корни материнского растения; и сок его, бегущий по тоненькой зелёной жилке, вспоил дивный цветок, чтобы в холодном сыром сумраке чужого берега явилось трепетное чудо жизни и красоты.