Великая иллюзия

Уильямсон Джек

– Всю свою жизнь, Корт, вы были вовлечены в эту погоню, выслеживая истину в лесах непостижимых фактов, стремясь отыскать ее и всегда обнаруживая, что она лежит еще дальше. Вы говорили и сами верили, что действительно хотите обнаружить и наконец-то раскрыть величайшие тайны. Но вы говорили так только потому, что считали это невозможным – на самом деле вы бы возненавидели такой успех, потому что это навсегда положило бы конец вашей работе, вашей захватывающей охоте – вот почему вы отказываетесь мне верить, даже сейчас. Вы боитесь, что ваша великая погоня за истиной подходит к концу.

–

Это не так, – уверенно возразил Корт, хотя и не мог встретиться взглядом с Берринджером. – Охота за истиной – великое дело, но я не боюсь найти её. Просто наш сегодняшний опыт не убедил меня в правдивости ваших слов.

– Тогда убедите себя в этом сами, – вспылил старик Берринджер и указал на воздушный шлюз космического корабля. – На стенках корабля все еще остается слизь от существа, с которым мы только что познакомились. Возьмите немного этой слизи и проанализируйте ее – посмотрите, не имеет ли она пространственных особенностей.

Корт заколебался, и почти умоляюще посмотрел на Брэдли и Фориджея. Двое молодых людей молчали, глядя на него, охваченные чарами личности Берринджера.

– Я не хочу этого делать, – внезапно сказал Корт. – Я убежден, что это не докажет того, о чём вы говорите.

Он быстро надел скафандр и вошел в воздушный шлюз. Открыв наружную дверь и высунувшись из шлюза, он протянул руку в перчатке, чтобы соскрести с корабля немного странно светящейся зеленой слизи, покрывавшей его с момента их встречи с чудовищным существом из пустоты.

Корт вернулся в корабль и аккуратно поместил слизь в свинцовый сосуд в маленьком лабораторном отсеке. Он медленно снял скафандр, а затем, не глядя на остальных, приступил к тщательному анализу слизи.

Они видели, как по мере того, как он работал, его лицо становилось все бледнее и бледнее. Его руки двигались скованно, губы шевелились, как у человека во сне. Внезапно свинцовый сосуд с грохотом упал на пол. Корт, пошатываясь, поднялся и дико уставился на них.

– Это… это правда, – прошептал он, и его глаза широко распахнулись, как будто он увидел ужасную картину. – Разница в размерах атомов, составляющих тело этого существа, подтверждает вашу теорию. Берринджер…

– Конечно, подтверждает! – торжествующе воскликнул Берринджер. – Теперь вы знаете, что я сказал правду, что мы направляемся прямо к последним тайнам космоса и должны разгадать эти тайны.

– Разгадать их? – прошептал Корт. – Нет–нет!

Он внезапно бросился обратно к столу. Брэдли закричал:

– Остановите его!

Фориджей прыгнул, но было слишком поздно. Корт схватил лучевой пистолет и приставил его к собственной груди. Он упал, сведя счёты с жизнью.

Берринджер, не шевелясь, смотрел на лежащего Корта, на его лице читалась жалость.

– Я знал, что он так поступит, – сказал старый ученый. – Он не мог смириться с перспективой навсегда прекратить охоту, составлявшую смысл его жизни. Он умер, так и не добившись истины, которую искал.

Старик повернулся к Фориджею. Они молча подняли тело Корта и втащили его в шлюз. Мгновение спустя корабль резко развернулся и выбросил его в открытый космос.

Корабль полетел дальше, к последним тайнам. Далеко в космосе

плавало тело человека, который предпочел умереть, а не стать свидетелем достижения своего идеала.

(Начало части Раймонда З. Галлуна)

– Иллюзия, ребята? Да! Но в то же время, определенно, нет!

Брэдли и Фориджей посмотрели на старого Берринджера с бесстрастным, но сильным интересом. Они чувствовали, что теперь знают его очень хорошо, и все же были уверены, что никогда не смогут постичь все темные и окольные пути его проницательного гения.

Он сидел за пультом управления космическим кораблем, на голове у него был странный шлем, его худое лицо сморщилось и покрылось испариной, изможденная грудь вздымалась от тяжелого дыхания, но глаза сияли светом космической истины. Они и раньше уважали его, хотя и сомневались в некоторых из его невероятных теорий, но теперь эти сомнения быстро рассеялись.

– Я уверен, что после того, что мы только что увидели, мы с Фо будем терпеливо слушать вас, доктор Берринджер, – тихо сказал Брэдли.

– Превосходно! – воскликнул пожилой ученый. – Вся Вселенная представляет собой парадокс. Реальны вещи, не являющиеся реальными – в некотором смысле! Я могу привести вам очень простую аналогию: евклидова и неевклидова геометрия, согласно одной из них, параллельные прямые никогда не пересекаются; другая утверждает, что параллельные прямые пересекаются в бесконечности. И обе концепции верны.

– Я и раньше говорил много странных вещей, и сейчас повторю их снова. С одной стороны, Вселенная – это реальная вещь, состоящая из звезд, планет и бесконечных морей пустого космического эфира. В ней течет реальная энергия, реальные атомы и молекулы составляют ее вещество. С другой стороны, все это иллюзия – обширный, бесплотный сон некой могущественной Ментальной Сущности, отдельными частями которой являемся мы, человеческие существа.

– На Земле я построил шахту, которая представляла собой миниатюрную модель составных частей космоса. С ее помощью я мог предсказать многое из того, что содержит большой космос: ведь по самой природе вещей структура этих двух частей должна быть одинаковой. В ней я увидел синих электрических существ, которые по своей природе ближе ко всему Великому, чем что-либо из того, о чем можно сказать, что оно существует. В каком-то смысле я перенёс этих существ на Землю в результате своего эксперимента; в другом смысле я перенёс только их изображения; а в еще одном смысле их не существовало и они не существуют вообще!

– Это выходит за рамки всякого здравого смысла, доктор, – пробормотал Фориджей. – И все же…

По бледному, как у мертвеца, лицу Берринджера пробежала мимолетная лукавая усмешка.

– Иногда здравый смысл – сомнительная вещь, на которую не стоит опираться, – усмехнулся он. – Посмотрите на эти спидометры. В их механизмах нет никаких неисправностей; на их показания можно положиться, они говорят правду? Они регистрируют скорость от 1 до 17 000 миль в секунду. Однако повторные тригонометрические тесты, не менее надежные, показывают, что мы вообще не перемещаемся в пространстве!