Великая перезагрузка. Война за мировое господство

Джонс Алекс

Я ни в коем случае не собираюсь принижать достижения технологических компаний типа Microsoft, но мне кажется, они преувеличивают свою ценность для среднестатистического человека. Взять, например, идею о том, что куда бы вы ни пошли, все приложения есть у вас под рукой на телефоне или ноутбуке.

Это прекрасно.

Может быть, отправляясь на конференцию, я встану пораньше на пару часов, немного поработаю за ноутбуком, проверю электронную почту на телефоне. Но все равно я, скорее всего, захочу сходить в спортзал, принять душ, выпить кофе и перекусить прежде, чем в девять часов на трибуну поднимется первый докладчик. Благодаря высоким технологиям в этот день я смогу поработать немного больше.

Но

мне не кажется, что для этого нужно полностью реорганизовать общество. Если я хочу оставаться хоть немного в форме, все равно придется тащиться в спортзал и наматывать километры на велотренажере. Ну а если мне сильно повезло с отелем, там модный спортзал и на велотренажер установлен большой экран, на который выводится видео езды по прекрасным полям Прованса, тем лучше. Но тот факт, что я немного полюбовался на картинку французской провинции, пока потел на тренажере, вовсе не помогает мне расширить свое понимание французской культуры или проникнуться к ней любовью.

Как и Шваб, Наделла хочет поразить вас великолепием технологических перемен, потому что того, кто ослеплен чем-то прекрасным, легче контролировать. Вы не станете задавать неудобные вопросы, чтобы не показаться глупым. Может быть, в этом моя сверхсила – я показаться глупым не боюсь совершенно. (Неужели учителя в школе не говорили вам, что не бывает глупых вопросов?)

Но когда они не могут ответить на мои глупые вопросы – кто тут глупец? Смотрите, вот что пишет Наделла в надежде, что ему удалось вас впечатлить и вы готовы отдать контроль над своей жизнью Клаусу Швабу и его давосским приятелям:

Точно так же промышленность и общество должны сплотиться и сфокусироваться на том, чтобы дать власть людям и организациям, демократизировав доступ к информации, чтобы справляться с самыми острыми вызовами. Например, если искусственный интеллект является технологическим приоритетом, то, конечно, применение его в здравоохранении – первоочередная задача. В сочетании со смешанной реальностью, инструментами облачных вычислений и оптимизации бизнес-процессов ИИ станет центром трансформации здравоохранения, уже идущей как в фундаментальной медицине, так и в организации работы клиник¹².

Этот абзац явно писал человек без какого-либо гуманитарного образования. Интересно, он вообще хоть раз держал в руках увлекательную книгу? Ладно. Итак, Наделла пишет, что «промышленность и общество должны сплотиться», чтобы «демократизировать доступ к информации». Зачем? Почему? И что вообще значит «демократизировать доступ к информации»? Может быть, ключ к искусственному интеллекту находится в руках какого-нибудь бездомного из Лос-Анджелеса? Или нам нужно убедить третьеклассника из Висконсина признать необходимость «демократизировать доступ к информации», чтобы в мире все стало хорошо?

Ладно, я признаю, что качественное здравоохранение – очевидный приоритет. Что мы знаем о хорошем здоровье? Не переедайте, чтобы избежать излишнего веса. Старайтесь питаться качественными продуктами в сбалансированных сочетаниях. Занимайтесь физкультурой. Поддерживайте хорошие социальные связи. Кстати о социальных связях: рекомендую почитать эссе Малкольма Гладуэлла, озаглавленное «Тайна Розето» [7] . Так называется небольшой городок в штате Пенсильвания, где еще в 1950-х годах человек по имени Стюарт Вулф обнаружил некую аномалию:

7

Это эссе является введением в книге Гладуэлла «Гении и аутсайдеры: Почему одним все, а другим ничего?», издательство МИФ, и называется «Загадка Розето». – Прим. пер.

Вулф был врачом. Он изучал пищеварение и преподавал на факультете медицины в Оклахомском

университете. Лето он обычно проводил на ферме в Пенсильвании, неподалеку от городка Розето. Хотя это, конечно, особо ничего не значило, потому что Розето был настолько городком «в себе», что можно было жить в соседней деревне и даже не знать о его существовании. «И вот как-то раз летом, когда мы были на ферме, – это было где-то в конце 50-х, – меня пригласили выступить с лекцией в местном медицинском обществе, – рассказывал Вулф в интервью. – После лекции один из местных врачей пригласил меня выпить пива. И пока мы сидели в баре, он сказал: “Вы знаете, я веду практику уже 17 лет. Ко мне приезжают пациенты из разных городов, однако очень редко кто из местных жителей обращается с жалобами на сердце раньше, чем доживет хотя бы до 65”»¹³.

Для Вулфа это были потрясающие новости, поскольку в конце 50-х сердечные приступы стали основной причиной смерти мужчин младше 65. Почему в этом пенсильванском городишке, населенном преимущественно иммигрантами из Южной Италии, сердечные заболевания были столь редки? Исследователи изучили генетические факторы, питание, занятия физкультурой, но не нашли никакой связи. Тогда они принялись изучать социальную структуру городка:

В какой-то момент Вулф начал понимать, что тайна Розето была не в диете, спорте, генетике или местоположении. Разгадка крылась в самом городе. Прогуливаясь по нему, Брюн и Вулф наконец поняли, в чем причина аномалии. Они наблюдали, как жители ходят друг к другу в гости, останавливаются на улице, чтобы поболтать по-итальянски, готовят еду домочадцам на заднем дворике. Они узнали, что основой общественной структуры города являются разветвленные семейные кланы. Обнаружили, что во многих домах под одной крышей живут сразу три поколения, и все в семьях чрезвычайно уважают дедушек и бабушек. Они посетили службу в местной церкви и почувствовали на себе ее объединяющее и успокаивающее влияние. Кроме всего прочего, исследователи насчитали 22 отдельные общественные организации в городке с населением меньше 2000 человек¹⁴.

Но Наделла не хочет рассуждать о таких вещах, как разумный вес тела, сбалансированное питание, физкультура и хорошие социальные связи. Вместо этого он говорит об «индивидуальной вариативности генома, иммунных системах и личном стиле жизни». Все это вполне достойные для изучения темы, но зачем для этого превращать общество в Технократическую теократию?

А где хоть какое-то обсуждение качества наших социальных связей? Сколько человек позитивно взаимодействуют с окружающими в течение своего обычного дня? В мире, который хотят построить Шваб и Наделла, не будет этого взаимодействия, и в результате может получиться самое нездоровое сообщество, созданное человеком.

И вот Наделла переходит к финалу своего предисловия, где открыто предлагает отринуть любой скептицизм. Потому что, если вы верите этим людям, то позволите им делать вещи, которые в противном случае никогда бы не допустили.

Наконец, вера в современный цифровой мир – это основа основ. В каждой стране и в каждом регионе нам нужна обновленная регуляторная среда, которая активно поощряет инновационное и уверенное использование высоких технологий. Главной проблемой являются устаревшие законы, которые совершенно не подходят для преодоления современных вызовов.

Анализ тем нашего будущего, которые рассматриваются в этой книге, в сочетании с диалогом, который разгорелся в рамках Всемирного экономического форума, являются важнейшим вкладом в понимание и решение современных проблем. Потенциальные блага описанных подходов беспрецедентны, а общественно-частное лидерство и партнерство, как вы убедитесь, прочтя эту книгу, является базовой необходимостью¹⁵.