Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи
Шрифт:
— Господин Молотов, президент Трумэн хотел бы, чтобы в связи с заключением советско-китайских соглашений как Советское, гак и Китайское правительства сделали заявления о своем согласии с политикой открытых дверей в Китае, принципом равных возможностей в торговле. Опубликование такого заявления сильно помогло бы обеспечить советско-китайским соглашениям поддержку американского общественного мнения и предотвратило бы всякого рода недостоверные или ложные кривотолки по этому поводу.
Нарком Молотов документально точен:
— Советско-китайские соглашения не содержат каких-либо существенных
Посол Гарриман проявляет настойчивость:
— Я еще раз прошу вас, господин Молотов, довести до сведения генералиссимуса Сталина просьбу президента Трумэна, только что высказанную мной. Я считаю ее актуальной.
Нарком Молотов снисходительно уступает:
— Хорошо, господин Гарриман, я постараюсь выполнить вашу настойчивую просьбу.
Сообщение наркома иностранных дел о встрече с Гарриманом председатель СНК встретил с интересом, но сдержанно. Вначале он уточнил, как американский дипломат воспринял саму информацию об окончании советско-китайских переговоров, а затем в рассудительном тоне сделал несколько предположительных замечаний. Они звучали убедительно:
— Наши соглашения с Китаем далеко не всем придутся по нутру, в том числе и в Америке. Я заметил еще в Потсдаме, что президент Трумэн не очень заинтересован в том, чтобы Советский Союз строго выполнил свои обязательства по Ялтинским договоренностям глав государств.
Нарком Молотов согласился:
— Так американский президент не раз уже публично заявлял, что он не согласен с решениями Ялтинской конференции. Теперь тем более ясно, что американцы намереваются единолично хозяйничать не только в Японии, но и во всем обширном Тихоокеанском регионе и в Юго-Восточной Азии.
Председатель СНК неожиданно возразил:
— Но мы, ради союзнического принципа, должны будем поставить перед президентом Трумэном вопрос о совместной оккупации японских островов. И посмотрим, как он на эти наши законные действия отреагирует.
— Я уверен, что реакция будет заведомо отрицательной. Вот в Маньчжурию он с удовольствием прислал бы свои войска, — нарком иностранных дел тщательно протер стекла пенсне и продолжил свою мысль: — Заявят американцы претензию и на оккупацию Кореи.
— Факт неизбежный, что в Корее непременно столкнутся наши интересы, — Сталин, продолжая стоять у торца стола, сделал характерный жест рукой. — Но наш флот уже высадил десанты в ее портах, а американцев там еще нет. Вчера в Корею вступила и 25-я армия Чистякова. Позиции Советского Союза и в Корее и в Китае прочнее американских, потому что наши войска вступили в их пределы не с целью захвата чужих территорий, а с целью оказания интернациональной помощи их народам в освобождении от японского ига. И мы не намерены задерживаться там на годы и десятилетия.
Дискуссия председателя СНК Сталина и наркома иностранных дел Молотова еще продолжалась, когда в Ставку позвонил Главком дальневосточной группировки маршал Василевский. Он поставил перед Верховным два актуальных вопроса: о необходимости передислокации
Верховный, однако, прежде всего уточнил развитие фронтовой обстановки за последние сутки. Маршал Василевский обобщенно доложил:
— Войска маршала Малиновского приближаются к важным пунктам обороны противника — Цицикару, Таонаню, Чифыню и Жэхэ. Расстояние до Чанчуня и Мукдена быстро сокращается. Войска генерала Терехина преодолели перевалы Малого Хингана и овладели Нуньцзяном и Лунчжэнем, последними опорными пунктами на подступах к Цицикару с севера. Восточная группировка 2-го Дальневосточного фронта ведет бои за Цзямусы и Баоцин, прикрывающие подступы к Харбину с северо-востока. Войска 1-го Дальневосточного фронта пробились на ближние подступы к Муданьцзяну. Но мне только что сообщил маршал Мерецков, что этот крупный опорный узел решено обойти севернее и южнее. Войска 1-й Краснознаменной и 5-й армий генералов Белобородова и Крылова наносят главный удар в стык 5-й и 3-й армий врага с последующим прорывом их на Харбин и Гирин.
Выслушав эту часть доклада маршала Василевского, Верховный задал несколько уточняющих вопросов. Начал, разумеется, с вопроса об обеспечении горючим соединений 6-й гвардейской танковой армии.
— Вы говорите, товарищ Василевский, что войска Забайкальского фронта продолжают наступление на главных направлениях — на Чанчунь и Мукден. Но как разрешилась проблема с горючим в соединениях генерала Кравченко? Они тоже продолжают наступление?
— В основном, успешно разрешилась, товарищ Сталин, — четко, уверенно ответил Главком дальневосточной группировки. — Во-первых, хорошо, оперативно сработали обе транспортные дивизии маршала Худякова. Только за один день 12 августа они доставали в Лубэй почти пятьсот тонн горючего. Во-вторых, положено начало использованию трофейного горючего. В районе Туцюаня обнаружено два небольших склада горюче-смазочных материалов, которые по оценке снабженцев обеспечат не менее двух армейских заправок.
— Войска генерала Плиева также обеспечены всем необходимым довольствием, товарищ Василевский?
— Не совсем, товарищ Сталин. Одинаково и в наших соединениях и в монгольских ощущается нехватка фуража и воды. Но уже сегодня главные силы конно-механизированной группы должны овладеть Долоннором, и там разрешить все трудности, связанные с необходимым боепитанием войск.
— Какие же из монгольских соединений, танковые или кавалерийские, лучше выглядят в боевых условиях, товарищ Василевский?
— По докладам маршала Малиновского, товарищ Сталин, одинаково храбро сражаются с врагом кавалеристы генерала Доржпалама, полковников Доржа, Одсурэна и Цэдэндаша, а также танкисты полковника Нянтайсурэна.
— Понятно. — удовлетворился докладом Главкома дальневосточной группировки Верховный, и тут же ответил на поставленные ему в начале разговора вопросы.— Вы, пожалуй, в самое подходящее время ставите вопрос о передислокации своего штаба в Хабаровск.
Правильно, вам надо быть ближе к событиям не только военным, но и политическим, которые там назревают в ближайшее время.