"Великая река". Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
– Не тревожься, Нильгек, - ответил Фрисс, пропуская лишнее мимо ушей. – Я много куда летал – бывало, и дальше.
Халан стоял на лестнице. Он свою работу уже сделал и теперь смотрел на Речника и мага взглядом не очень любопытного исследователя.
– Посмотрим… Фриссгейн! – фыркнул Нильгек. – Келин, это твой всадник. Не знаю, что он собирается делать с тобой. Но ты за себя постоишь. Возвращайся живым!
«Куда же Аквиен пропал? Хороший был маг…» - загрустил Речник.
– Иди, иди отсюда, - замахал руками Нильгек. – Я должен снарядить Келина
– Пойдём, Фрисс, - сказал Халан. – Съешь чего-нибудь перед дорогой. А я дам тебе пару полезных вещей.
Нильгек захлопнул за ними калитку.
– Что случилось с Аквиеном? – тут же спросил Речник.
– Попал в грозу над Островами. Сам погиб, и дракон сильно обгорел, - вздохнул Халан. – Давняя история, года три уже прошло.
– Плохо, - вздохнул и Речник.
– И в небе, и на земле легко погибнуть, - пожал плечами Халан. – Возьми вот. Если тварь плюётся ядом или огнём, в мешке ты её не удержишь.
Речник принял стеклянный ящик с плотно пригнанной крышкой. «Пригодится…»
– Думаю, больше тебе ничего не нужно, - кивнул правитель Дзельты. – Будь осторожен.
– Я справлюсь, Халан. Возвращайся в Замок, у тебя много дел.
Речник повернул за угол. Дверная завеса была опущена и даже придавлена к земле, но стеклянные чешуи-подвески над входом возвещали, что столовая при Замке открыта, и любой Речник, маг или служитель может прийти и бесплатно поесть.
Зала, заставленная длинными столами, была почти пуста. Фрисс опустился на лавку, положил рядом с собой мечи в ножнах и тихо вздохнул.
Негромкий шелест чешуи по деревянному полу и запах жареной рыбы развеяли его невесёлые мысли.
– Я слышал, ты был очень далеко – там, где мы не бываем, - посмотрел ему в глаза Морнкхо – серебристый менн, змеечеловек, давным-давно переселившийся на Реку и открывший эту столовую. – Наверное, седая степь в конце Айкени очень красива…
Фрисс не удивился, что Морнкхо знает и помнит и его имя, и куда Речник летал. Ни одно сказанное слово ещё не прошло мимо ушей и памяти менна.
– Степь красива в любом месяце, Морнкхо-менн, - усмехнулся он. – Я рад, что ты не ушёл из замка. Тебе не одиноко без соплеменников?
– Я нескоро уйду отсюда, - качнулся всем телом Морнкхо. – Не раньше, чем Астанен. А что до одиночества – нас вообще немного в этом мире. Это нам не мешает. Ты снова куда-то собираешься? Пришёл за припасами?
– Не только, - отозвался Фрисс. – Здесь пахнет похлёбкой из Менши – я давно её не ел. Положи туда, если можешь, щепоть ланнора.
– Ради Менниайксэ, - кивнул менн и ускользнул, шурша хвостом по деревянному полу.
Фрисс упрятал в дорожную суму пару ломтей ирхека и небольшого вяленого Листовика и склонился над миской. Пряная похлёбка из незрелых колосьев Менши была и вкусна, и сытна, и, кроме ланнора, Морнкхо бросил туда несколько семян Цанги – он не жалел ничего для Речников. Фрисс не сомневался, что до утра ему есть не захочется.
Нильгек, всё такой же бледный и недовольный,
– Попробуй только не вернуть мне дракона! – крикнул Нильгек, отступая к ограде. – Тоже мне, драконий воин…
Фрисс сделал вид, что не слышит. Он подошёл к дракону, похлопал его по шее, ухватился за выступ брони и взлетел в седло. Келин расправил крылья.
– Летим, Речник? – пророкотал он.
– Вперёд и вверх! – усмехнулся Фрисс.
И ветер засвистел в ушах, заставив Речника пригнуться и ненадолго закрыть глаза. Вмиг Замок Астанена остался позади. Дракон уже набрал высоту, летел по прямой, и Речник взял в руки поводья. Он даже не надел рукавиц. У Белых Драконов гладкая чешуя – разве что кожу поцарапает.
– Келин, возьми выше!
Вверху было холоднее, но ничто не отвлекало от полёта. Фрисс уже видел вдалеке извивающуюся блестящую ленту Зелёной Реки, её широкое устье и Высокую Траву за ней.
– Куда? – голос дракона был гулок.
– К Талури, напрямую, - Фрисс тронул поводья. – К сунийским степям.
Часть 4. Главы 10-11. Хищные травы мёртвой земли.
Глава 10. Фита-Суу
Листовики уже спускались по Зелёной Реке – с высоты драконьего полёта они казались упавшими в воду листьями. Они плыли у самой поверхности, подставив солнцу широкие тёмно-зелёные спины, и на их шершавой шкуре виднелись светлые линии прожилок. Скоро они будут в самой Реке, и это отметят по всем берегам Праздником Крыс, весельем и пиршеством. А Фрисс не отметит ничего – флоний в его крови, и пить ему теперь нельзя целый месяц. Ни капли.
– Хуже рыбы эти Листовики – ни вкуса, ни запаха, - заметил Келин, проводив косяки равнодушным взглядом. – Жуёшь их, жуёшь…
– Что же Нильгек не выпускает вас в степи? Зажарили бы килма или товега… – удивился Речник. Драконы всегда сами добывали себе пропитание, Листовики доставались им только зимой, когда в степь лучше не высовываться, и маги их вылетам не препятствовали – им же легче.
– Неплохо бы, но некогда, некогда… Держись крепче! – Келин сделал мощный взмах крыльями и полетел быстрее.
Степь цвела золотом и серебром – Высокие злаки раскачивались на ветру, рассыпая пыльцу – а между ними синели крупные нежные цветы Некни. Жители ещё не начали собирать их, ожидая Праздника Крыс, и они рассыпались по степи, как осколки неба. Келин шумно втянул ноздрями воздух и полетел над самой травой в облаке пыльцы – и вынырнул из зелёного моря лишь над Островом Талури. А вынырнув, замедлил полёт и озадаченно завертел головой.
– Плохо я знаю Сунию, - вздохнул он.
– Бери южнее, мы почти не промахнулись, - утешил его Фрисс и чихнул – пыльцы было слишком много!