Великая степь. Приношение тюрка (сборник)
Шрифт:
То же скажу последователям Орбели, и они в ХХ веке исследовали под диктовку: приходили к результатам, которые ни о чем не говорят, либо уводят в мир мифов и гипотез… Странная закономерность, но она обращает на себя внимание, как и роль Москвы в забвении Кавказской Албании. Однако Москва не ведала, что творила, она сама была игрушкой в чужих руках.
Чтобы понять это, поднимемся над Кавказом высоко-высоко. На высоту, чтобы был виден
Встреча патриарха Геннадия
Рим и кухня европейской политики – папский дворец, он к середине XV века стал открытым врагом Кавказской Албании.
Рим устремил взор на Восток, который своей святостью раздражал его. Начинался новый этап геополитики, который, судя по всему, не закончился поныне. Ход событий подхлестнул успех турецкой армии в сражении за Константинополь. В 1453 году христианская Европа ощутила горечь поражения, а с ним экономические беды: черноморские проливы оказались в руках неприятеля, остановилась торговля.
Потерю Византии западный мир переживал очень тяжело.
Испугало и то, что турецкий султан – мусульманин! – сам, даже не уведомив Папу Римского, назначил патриарха греческой церкви, им стал Геннадий Схоларий. Греки приняли нового патриарха без ропота, а с ним и новый порядок вещей. Такого позора в Европе не знали. Судьба христианской Церкви повисла на волоске, люди поверженной Византии потянулись к исламу, это и обеспокоило Рим, от которого как от лидера христианского мира ждали ответных действий.
Папа Римский начал бескомпромиссную игру на Востоке. Он играл на выигрыш.
Открытого военного столкновения с Оттоманской империей Запад себе позволить не мог, слишком неравны силы. Тогда зародился коварный план внедрения на Восток своих людей и разложение его изнутри. План назвали «Восточный вопрос». Кавказская Албания, ближайшая соседка Турции, значилась одной из мишеней для атаки.
Другой мишенью стала Москва, маленькое, ничего не значащее княжество, из которого Рим задумал сделать империю и своего тайного вассала. Он хорошо знал историю Рюриковичей, знал слабые струны их души, на которых желал играть. Словом, появилась теория Третьего Рима, где на роль своего наместника в Восточной Европе Папа решил готовить Москву, которая тогда еще не знала христианства, но зато имела выгодное географическое положение. Удобное для атаки на Кавказ и на Турцию.
Отсюда, из этого решения, через некоторое время появился другой документ – Мissio Moscovitica, где прописывали роль Москвы в покорении Кавказской Албании, в создании военной базы против Оттоманской империи и всего мусульманского мира.
Почему строились столь далекие планы?
Ответ я нашел у Федора Ивановича Успенского в монографии «Восточный вопрос» в главе «Ближневосточная политика России с половины XV века…». Читал ли кто из нынешних политиков эту книгу? Вряд ли. А там много современного и очень актуального.
Скажем, чего стоит такая фраза: «Западноевропейские историки совершенно ясно определяют положение дел, когда утверждают, что благодаря племенному и духовному единству европейских подданных султана с русским народом можно понять влияние России в Турции». Так думали в XV веке западноевропейские политики!
И в XVIII веке они думали не иначе. Тому пример следующая цитата: «Нельзя было бы объяснить преобладающее положение России в Константинополе со времени Екатерины II, если бы она не имела постоянных и верных союзников в самом населении Оттоманской империи».
Вдумайтесь в эти фразы, читатель.
И объясните себе, что такое «верные союзники в самом населении»? Или
Москва первой забыла своих братьев и предков, так предписывала программа Мissio Moscovitica. Все-таки – Третий Рим, а положение обязывало, и предательство прощалось… К нему мы еще вернемся.
Пока же уяснил я себе: Москва шла к вершинам имперской власти под полой римской «шинели» [43] .
Первая попытка Москвы утвердиться на Кавказе пришлась на 1560 год. Неудача.
Потом еще несколько походов. И опять поражения… Не получилось быстрой войны, начали готовить новую агрессию. К предгорьям Кавказа московские воеводы привели из Сибири орды калмыков и ногайцев, отвели им роль пушечного мяса в стычках с кавказцами. А тем временем иезуиты организовали Смутное время в самой Москве, ввели во власть Романовых (Roman) – ставленников Папы Римского. Сюда отношу и крепостное право, его введением сломали хребет и волю русскому народу, который вдруг стал славянским народом.
43
В статьях, которые последуют за этим очерком, я дам почувствовать оттенки той политики, а заодно хочу предупредить, что наша тема не связана с Балканами, где теперь находится еще одна Албания, там другая история, но она продолжение нашей.
Собственно, все это есть история российского дворянства. Или подготовка к Русско-кавказской войне, которая велась и при Петре I, и после него. Чтобы славяне против тюрков, а не тюрки против тюрков, как прежде.
Сегодня Дагестан – одна из северокавказских республик, а лет двести назад так говорили обо всем Кавказе, Стране гор – Дагестане. Тогда история здесь была с другими именами, их стерли с географических карт. За ненадобностью. И уже никто не помнит, когда прозвучал тот роковой выстрел, объявивший о начале самой долгой в истории человечества войны, Русско-кавказской. Войны особенной! Не за землю или жизненно важные ресурсы, не за захват территории одного народа другим начиналась она. Все было глубже, намного глубже.
Патриарший престол Кавказа стал мишенью для начинающейся мировой войны за новое толкование веры, за новые духовные устои в культуре народов Европы. Иными словами, войны за новый мир, в котором человек, «наместник Христа», будет говорить от имени Бога. Грандиозные перемены зрели медленно, набирая силу и масштаб. Культура Средних веков уходила в прошлое. Взрастала новая поросль.
К XII веку мудрецы, имена которых скрыты в анналах истории, эти светлые головы человечества, поняли, что тюркское Средневековье с его Вселенскими соборами, с романтиками-рыцарями и полным безвластием изжило себя. Ему на смену надо готовить свое, новое время. Исподволь назревала непримиримая религиозная война, лишь она одна, подобно Суду Божьему, могла дать оценку будущим преобразованиям. Так рождалось Новое время – с заводами, фабриками, банками, демократическими институтами власти, а главное – с людьми, у которых появилось другое воззрение на место и роль Бога в жизни общества… Продуманный план был рассчитан не на одно столетие. России он отводил особое место, о котором, повторю, она даже не догадывалась.