Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 годов (Том 3)
Шрифт:
Накануне, Вел. Кн. Павел Александрович, делая доклад о гвардии, доложил все-таки о готовящемся государственном перевороте.
7 января Государь принимал председателя Гос. Думы Родзянко. Не участвуя в заговорах тогда против Государя, Родзянко знал о них многое. Лишь за несколько дней перед тем у него было собрание видных общественных деятелей, на котором высказывались самые крайние мнения. Приехавший из Киева Терещенко, член Г. Думы Шидловский и генерал Крымов доказывали необходимость свержения Монарха.
{20} Родзянко доложил Государю, с присущей ему резкостью и прямолинейностью, что "вся
Государь слушал спокойно и спокойно же говорил:
– Дайте факты. Нет фактов, подтверждающих ваши слова.
А фактов, а лиц Родзянко не указывал. Зная о заговорах, Родзянко докладывал о них общими фразами и получалась как бы буфонада, нечто несерьёзное. Докладывать же по-полицейски, как надлежало министру Внутренних дел, Родзянко не мог. И Государь попрощался с Родзянко ласково, не выказав никакого неудовольствия, несмотря на личные выпады того против Императрицы.
10 января Московский Предводитель дворянства Самарин представлялся Государю. Вызванный нарочно в Петроград, он должен был поддержать, подкрепить доклад Родзянко. И он сделал это честно и откровенно предупредив Государя о надвигающейся катастрофе.
19 января Государю представлялся Иркутский генерал-губернатор Пильц. Его Государь любил по службе в Могилеве. Пильц был человек гражданского мужества. Он доложил о всеобщем недовольстве, о потере властью престижа, о розни в самом Совете министров, о слабости власти. Государь слушал внимательно и закончил беседу заверением, что предстоящей весною всеобщее наступление будет победоносно и всё устроится.
29 января известный Государю старик Клопов, хороший знакомый князя Львова, принятый Государем, убеждал Его Величество пойти на уступки общественности и дать соответствующее министерство. Он даже вручил Государю записку по этому поводу. На записку был дан ответ, составленный Гурляндом и подписанный Протопоповым.
{21} В таком же направлении о необходимости пойти на уступки не раз говорил Государю в тот месяц и брат, Михаил Александрович. Его инспирировали Родзянко и генерал Брусилов, и, по их просьбе, он передал Государю об общей тревоге, о непопулярности правительства и особенно Протопопова, о желании широких кругов получить ответственное министерство.
Наконец, в конце января вновь выступил и уже официально премьер князь Голицын. Желая подготовить почву, он предварительно переговорил с Императрицей и просил Ее Величество поддержать его ходатайство о замене Протопопова другим лицом. Императрица слушала Голицына внимательно, но осталась недовольна и поддержки не обещала.
На первом же затем докладе Государю, князь Голицын подробно изложил Государю о полной персональной непригодности Протопопова как министра Внутренних дел, о вреде, который он приносит и о тех осложнениях, которые неизбежно произойдут из-за него и его политики, как только соберется Гос. Дума. Государь сказал, что подумает и даст ответ в следующий
– Я вам хотел сказать по поводу Протопопова, - начал Государь.
– Я долго думал и решил, что пока я его увольнять не буду.
Князь Голицын пытался переубедить Государя, но успеха не имел.
Выступило с ходатайством и Новгородское дворянство. На очередное его собрание явился, как землевладелец губернии, М. В. Родзянко. По его инициативе и благодаря его агитации, собрание вынесло резолюцию, в которой обращало внимание Государя на трудность переживаемого времени, поддерживало Гос. Думу и предостерегало Государя от лживых советников. Дворянство уполномочило предводителя дворянства Будкевича доложить лично резолюцию Его Величеству. Но этому помешал Протопопов. Резолюция была доложена им самим и осталась незамеченной. Родзянко рассказывал позже, что за нее был смещен губернатор Иславин. {22} Это неправильно. М. В. Иславин оставался губернатором до революции и неизменно пользовался расположением Их Величеств.
**
*
Все отмеченные выступления имели целью склонить Государя на уступки и тем предупредить надвигающуюся катастрофу.
В них не хватало только конкретных имен, полицейской жестокой прямоты и юридической терминологии - умысел, заговор, убийство. Это должны были сделать органы Министерства Внутренних дел, а Государю доложить - сам министр Протопопов. Но он этого не делал. По какой причине - остается загадкой.
Но были в то время и люди, которые убеждали Государя не идти на уступки, а бороться с наступающей катастрофой репрессивными мерами. Яркими представителями этого течения явились: бывший министр Н. А. Маклаков и И. С. Щегловитов.
Маклаков, после убийства Распутина, написал Государю письмо, в котором указывал на начавшуюся анархию, на начавшийся штурм власти. Письмо произвело большое впечатление. Маклакова даже хотели призвать к власти, но он куда-то уехал и дело почему-то расстроилось.
8 января Маклаков был принят Государем. Он передал Государю записку, составленную Говоруха-Отроком, которая являлась как бы дополнением к записке кружка Римского-Корсакова. Записка указывала, между прочим, что введение в России конституции поведет к гибели России. Более правые партии будут разбиты левыми, а затем - "Затем наступила бы революционная толпа, коммуна, гибель династии, погромы имущественных классов и, наконец, мужик-разбойник".
Записка доказывала, что России свойственен лишь Монарх неограниченный и старая народная формула: "Народу мнение, а Царю решение" - является единственно приемлемой для России.
Щегловитов также стоял за борьбу с левой общественностью в Государственной Думе, но бороться с ней он {23} хотел посредством правого общественного мнения. С этой целью, по его мысли, и был обновлен состав Государственного Совета.
14 января Щегловитов представил Государю весьма содержательную записку правых "Русских православных кругов г. Киева". Давая картину происходящих в стране непорядков, записка намечала меры к их устранению. То была целая программа борьбы с левою общественностью. Записка была составлена членом Думы священником Митроцким и подача ее наделала много шуму в Думе.