Великие и ценные вещи
Шрифт:
Я нырнул под воду и переплыл расстояние, оказавшись перед ней. Мы оба задыхались. Я - от воздуха, а она - от удивления.
«Скажи это еще раз», - потребовал я.
«Ты меня ненавидишь?»
Она сжала губы между зубами, и крошечные капельки воды скользнули по ее лицу.
«Это вполне уместно, ведь я ненавидела себя. Ты был дома летом после первого курса колледжа, и я видела, как девчонки вились вокруг тебя в джакузи Джули, а ты не отталкивал их, и меня осенило, что ты никогда этого не сделаешь. Не ради меня. Ты не видел меня в таком
Но я видел. Просто я никогда не действовал в соответствии с этим.
«Салливан нашел меня плачущей, и поцеловал, и я позволила ему, потому что это притупило боль. Я использовала его, а он позволял мне, и я полюбила его за это, а со временем и за все остальное, но я знала, что не смогу любить его так, как он любит меня. Не тогда, когда у меня не было целого сердца, чтобы отдать ему.»
Ее губы дрогнули.
«Теперь я не такая яркая и блестящая, правда?»
Как она могла не видеть, что ее уязвимость, ее честность делают ее намного ярче?
«Повтори это еще раз», - сказал я, мой тон граничил с мольбой. Мне нужно было услышать это больше, чем следующий прием пищи или следующий вздох. Ее слова могли поддержать или уничтожить меня.
Она отвела взгляд, ведя внутреннюю борьбу, которую я не мог вести за нее. Когда она вернула взгляд к моим глазам, страх в них сменился решимостью, заставившей меня затаить дыхание.
«Это всегда был ты, Кэм.»
Она сомкнула сантиметры между нами, положив руки мне на грудь, на сердце, которое, как она не знала, билось только потому, что билось ее сердце.
«Я любила тебя с детства. Я любила тебя с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы понять, что это значит. Ни у кого больше не было шансов приблизиться ко мне. Да и как они могли, когда ты забрал мое сердце с собой?»
Она любила меня. Она всегда любила меня. Она хотела меня, а я был слишком напуган, чтобы отдать себя ей, рискнуть принять ее. У меня хватало сил не действовать в соответствии со своими чувствами, но я никогда не мог отвергнуть ее.
Одна из моих рук обхватила ее талию, когда я направил нас обратно на мелководье. На ее лбу все еще читалась тревога, но она обхватила пальцами мою шею. Когда мы добрались до выступа, я поднял нас на ноги и усадил там, где сидел несколько минут назад. Она не отводила взгляда, когда я обхватил ее бедра руками и приподнял так, что она оказалась у меня на коленях, по одному колену с каждой стороны от бедер.
Если она могла быть смелой, то и я смогу.
«Вероятно, я никогда не смогу поверить в то, что ты можешь быть моей», - мягко сказал я, проводя одной рукой по ее спине. «Я смирился с этим много лет назад. Но я всегда был твоим.»
Ее глаза расширились, и я понял, что должен рассказать ей всю правду, как и она мне.
«Я всегда был твоим. Только твоим.»
Святое дерьмо, наконец-то я это сказал.
Ее губы столкнулись с моими, и я потерял себя в ней. Ее руки пробрались сквозь мои волосы и держали меня, пока она изливала свою любовь, свою
Это было похоже на возвращение домой.
Я обхватил одной рукой ее бедро, а другой - шею, наклонив ее голову, чтобы поцеловать ее глубже. Наши языки танцевали и переплетались, губы касались и тянулись друг к другу. Я целовал ее до тех пор, пока не узнал ее рот так же хорошо, как свой собственный, пока она не застонала и не задвигала бедрами.
Я целовал ее медленно, с нежностью, а потом взял ее рот с жадностью и чистой потребностью. Каждый нерв в моем теле был живым и покалывающим, наэлектризованным ее близостью. Каждый мой орган чувств был наполнен ею. Только Уиллоу. Я никогда не смогу насытиться ее поцелуями. Даже если бы я делал это каждый день до конца своих дней.
Когда она выгнулась, требуя большего, я замедлил темп, посасывая ее нижнюю губу. Ее ногти впились мне в кожу головы, и я стал контролировать ее, пока ее язык, ее губы, ее проклятые бедра не сделали меня тверже, чем выступ, на котором мы сидели.
Потребуется всего две секунды, движение двух кусков ткани, и я смогу оказаться внутри нее.
Эта мысль отрезвила меня быстрее, чем ведро холодной воды. Я замедлил темп поцелуя.
«Мы должны остановиться сейчас, иначе потом я не смогу», - сказал я ей, прижимаясь лбом к ее лбу.
«Я не против того, чтобы не останавливаться.»
Она снова поцеловала меня, и мы снова погрузились в наши чувства, потому что как, черт возьми, я мог этого не сделать? Я мечтал поцеловать Уиллоу годами, почти десятилетиями, и она была в моих объятиях. Никаких секретов. Никакой лжи.
«Не останавливаться было бы круто.»
«Я не могу, я должен», - наконец-то выдавил я из себя между поцелуями.
Она вздрогнула, посмотрела на меня с поднятыми бровями и приоткрытыми губами, которые я тут же захотел вернуть.
«Что?»
Я улыбнулся и провел большим пальцем по линии ее челюсти.
«Вопреки распространенному мнению, секс - это не все, что нужно парню.»
Она насмешливо хмыкнула.
«Правда.»
Она покачивала бедрами в подтверждение того, что секс определенно был у меня на уме.
«Потому что я действительно хочу тебя, и мне кажется, что ты в той же лодке.»
«Я не говорил, что не хочу тебя. Потому что я хочу. Боже, хочу. Но я не возьму тебя в здесь. По крайней мере, не в первый раз.»
«Мой дом в пяти минутах езды.»
Она кивнула в сторону своей машины.
Я рассмеялся.
«Я не буду торопиться.»
«Ты уверен?», - спросила она.
«Нет.»
Не было на свете силы, способной заставить меня принять это как должное.
«Потому что ты боишься, что я передумаю? Или потому что ты передумаешь?»
Ее руки скользнули к моим плечам, и она начала отстраняться.
Я обхватил ее за талию.
«Я видел тебя той ночью. Когда Салливан поцеловал тебя в беседке», - признался я.