Великие охотники и рыболовы

Очеретний Александр

После лука в его жизни началось время огнестрельного оружия, которое продолжалось до конца жизни. В детстве они с братом, тайком скопив 3 рубля – немалую по тем временам сумму, – купили одну на двоих шомпольную одностволку. Это ружье, заряжавшееся с дульной части ствола при помощи шомпола.

«…С одностволкой отец проохотился два года; ее сменила пистонная коротенькая двустволка Ронже хорошего боя. Потом отцу был доверен роскошный А. Лебеда его деда (ружье знаменитого чешского оружейника Антонина Винцента Лебеды), ныне экспонирующийся в Ульяновском областном краеведческом музее», – пишет его сын в мемуарах.

Нужно отметить, что перечисленные ружья также были шомполками. И лишь в 1886

году в руки Сергея Бутурлина впервые попало казнозарядное ружье, и с тех пор он с ними не расставался. Он постоянно, с 14 лет, вел охотничьи дневники, куда не только записывал наблюдения за птицами – на которых он позже тоже сделал себе имя, – но и очень аккуратно описывал все свои эксперименты с оружием.

Ружья Бутурлин испытывал в различных условиях, отстреливал разные патроны, снаряженные собственными руками. Вместе с тем он читал охотничью периодику, причем не только на русском языке. И, наконец, настал тот день, когда он счел возможным поделиться своим опытом и написать свою первую статью, основанную на личных наблюдениях. В своей статье он, между прочим, оппонировал мнению А. П. Ивашенцова – одного из лучших в Европе знатоков охотничьего оружия. Называлась статья «Цилиндры или чоки?», в ней Бутурлин описывал преимущества чоковой сверловки стволов. Опубликована она была в одном из номеров «Охотничьей газеты» за 1889 год.

Позже Бутурлин познакомится с Александром Петровичем Ивашенцовым и даже будет называть его своим учителем.

Оружие и птицы – дело всей жизни

С подросткового возраста Бутурлин, обучившись (методом проб и ошибок) препарированию животных, начал собирать коллекцию тушек птиц, которую дополнял новыми экспонатами всю свою жизнь, до самого конца. Так увлечение мальчишки превратилось чуть ли не в самую крупную европейскую коллекцию с огромной научной ценностью.

С годами этот интерес только вырастал. Уже в годы учебы в Императорском училище правоведения Сергей стал параллельно посещать лекции на естествоиспытательском отделении физико-математического факультета Петербургского университета. Одновременно он много работал в Зоологическом музее – под руководством зоолога Валентина Бианки (отца детского писателя Виталия Бианки). Там он разбирал и описывал экспонаты из коллекции птиц. Именно тогда он полностью сформировался как ученый «о двух головах» – орнитолог и оружиевед.

Такая многогранная и сложная наука, как охотоведение, включающая в себя огромное количество специальных и разноплановых знаний – от биологии охотничьих животных до технических характеристик оружия, – начала формироваться именно тогда, когда С. Бутурлин стал активно публиковать свои статьи. Так что можно с уверенностью говорить, что российское охотоведение формировалось во многом под его личным влиянием. В особенности стоит отметить его работы по биологической систематике птиц и по зоогеографии.

Работы по систематике вылились в самые первые для России определители птиц. Таковы, например, его «Синоптические таблицы охотничьих птиц Российской империи», изданные в 1901 году.

А работы по зоогеографии стали основой той части российского охотничьего законодательства, где говорится о сроках охоты. Основываясь на этих работах и своих знаниях, Бутурлин разработал биологически обоснованные сроки охоты на различных зверей и птиц в разных географических областях Российской империи.

Что же касается оружиеведения, то за предельно короткий срок он стал считаться ведущим российским специалистом в области охотничьего оружия. В 1897 году они вдвоем с Ивашенцовым впервые приняли участие во II выставке оружия, которую устроило Императорское Русское техническое общество. Там они выступили в качестве

экспертов. С тех пор Бутурлина приглашали на все выставки оружия в качестве главного и самого авторитетного эксперта.

Впрочем, герой нашего повествования хорошо известен в охотничьей среде не только как теоретик. Он активно занимался конструированием как оружия, так и боеприпасов к нему. Причем всегда к этому вопросу подходил, «много не умствуя» (как говорили о нем современники), а исключительно с практической, утилитарной точки зрения. Потому как сам был активным охотником и прекрасно знал, что нужно обычному пользователю ружья.

К мнению Бутурлина прислушивались, а к его работам внимательно приглядывались не только охотники, но и продавцы и производители оружия, привыкшие постоянно держать руку «на пульсе» у потребителя. Книги Сергея Бутурлина об охотничьем гладкоствольном оружии, изданные в начале прошлого века, до сих пор очень полезны и злободневны для охотников. Дело в том, что, несмотря на конвейерное высокотехнологичное производство, смысл и суть охотничьего гладкоствола с тех пор вообще не изменились. Более того, на охоте нет-нет да и мелькнет в руках у какого-нибудь продвинутого охотника ружьишко конца позапрошлого или начала прошлого «века издания».

В 1900 году Сергей Александрович вместе с Борисом Житковым – известным зоологом и впоследствии профессором Московского университета – предпринял длительную экспедицию на Север России. Задачи у экспедиции были исследовательско-зоологические. Двумя годами позже Бутурлин повторил поездку по тем же местам, теперь он ставил перед собой не только зоологические и географические исследовательские цели, но решил подробнее изучить быт и нужды охотника-промысловика. После поездки у него осталось довольно тягостное впечатление о промысле и промысловиках российского Севера. В 1905 году он предпринял такую же поездку по промыслам Сибири, и, опять же, впечатление у него осталось весьма тягостным.

Потом, уже будучи советским чиновником, получив какие-никакие бразды правления в свои руки, он, как мог, старался облегчить участь этих людей, видя свой главный долг в обеспечении их нормальным оружием и «огнезапасами» (как тогда было принято говорить).

Среди знаковых работ Бутурлина, которые просто обязан прочитать любой охотник, назову книги «Стрельба пулей» (1913) и «Дробовое ружье и стрельба из него» (изд. 8-е, 1937). Эти фундаментальные труды до сих пор востребованы не только охотниками, но и исследователями охотничьего оружия.

Итак, Сергей Александрович Бутурлин сочетал в себе знания охоты, оружия и животных, но – не забудем! – также и юриспруденции. Да, он был зоологом, охотником, конструктором, но ведь еще и весьма грамотным юристом и судьей-практиком. Все это дало ему возможность в начале 1909 года подготовить проект охотничьего закона, детально разработанный, подробно и грамотно аргументированный. Работая над законопроектом, Бутурлин исходил из мысли, что, как он пишет, для России «главная гарантия легкости и успешности охранения правил об охоте, а следовательно, и дичи, лежит прежде всего в справедливости, разумности, определенности, простоте и ясности постановлений закона, главные правила которого должны так же легко запоминаться и передаваться среди малограмотного населения, как старинный Петров день».