Великие загадки мира искусства. 100 историй о шедеврах мирового искусства
Шрифт:
Все прояснилось на первом же полноценном утреннем прогоне. Практически вся труппа увидела за кулисами Человека в сером и… короля Карла II, одетого так же, как на его знаменитом парадном портрете. Не узнать монарха было просто невозможно. Выходит, Директор пригласил своего повелителя на показ новой модной «штучки» – мюзикла. И не прогадал. Прогон прошел отлично, премьера имела шумный успех. И сам администратор потом божился, что Карл сладко улыбался, глядя, как двадцать четыре юные красотки отплясывают на сцене в крошечных бикини. Ох уж этот ловелас Карл!..
И до сих пор актеры верят, что встреча с Директором принесет им успех. Сегодня театром владеет композитор, известный всему миру, – Эндрю Ллойд Уэббер. Уж он-то, создавший «Призрак оперы»,
Серебряная магия Нелл Гвин
Эта история больше чем магия и тайна, вместе взятые. Это – загадка на века! До сих пор историки и искусствоведы разгадывают, как случилось, что Элеонора Гвин (1650–1687), девчонка с нищих лондонских улиц, стала любимой женщиной английского короля Карла II (1630–1685) и матерью его детей.
А между тем разгадка есть. Она включает чуть-чуть женской тайны. Много таланта. Но главное – как можно больше Любви…
Лондонский бордель на грязной улочке Коул-Ярд днем отдыхает. Красотки спят допоздна, благо хозяйка отлеживается в своей комнате, прикладываясь к заветной бутылочке. Но сегодня девушки собрались с утра, жадно слушая старую ворожею, которая учила их уму-разуму: «Ежели захотите, лапушки, удержать богатого кавалера, сотворите серебряную магию. Купите серебряные подсвечники, наденьте кольца, браслеты, серьги, даже мебель закажите из серебра – и стулья, и стол, и умывальник. А особенно – кровать!» Десятилетняя дочка хозяйки заведения, малышка Нелл, вечно крутящаяся под ногами «работниц», ахнула: «Где ж взять такие деньжищи?!» Старуха вздохнула: «Потому и редка мужская верность, что мало кто из женщин может позволить себе эту самую серебряную магию!»
Нелл тряхнула рыжими кудряшками: к чему грезить о несбывшемся? Ведь, сколько она себя помнила, всегда ей приходилось работать. А что делать? Отец Нелл, бывший солдат, сгинул где-то в долговой тюрьме. Мать одна кормила детей – вот и придумала открыть бордель: дело-то прибыльное. Слава богу, саму Нелл «бордельное» ремесло не очень-то коснулось – она только вино посетителям разносила. Но себе еще девчонкой слово дала: шлюхой она никогда не станет!
Когда Нелл исполнилось 14 лет, старшая сестра Мэри пристроила ее торговать апельсинами в театре «Друри-Лейн». Нелл ухватилась за эту возможность как утопающий за соломинку. Теперь девчушка поселилась отдельно от матери, с радостью позабыв о борделе. Началась совсем иная жизнь. В театре вокруг нее всегда толпятся покупатели. Еще бы! Рыжеволосая Нелл умеет продавать товар с шутками, прибаутками и солеными остротами. Ох уж эти апельсины! Маленькие солнышки в вечной промозглости Лондона – загадочные ароматные плоды. Вчера она слышала, как один важный зритель сказал приятелю: «В Испании апельсиновая цедра входит в рецепт приворотной магии. А сами испанцы считают, что настоящие апельсины созревают в Роще Любви, так что хочешь понравиться кому-то – преподнеси апельсин».
О, Нелл так и сделала – зашла к режиссеру и совладельцу «Друри-Лейн» Карлу Харту и протянула апельсин: «Я так хочу играть на сцене!» Харт окинул девчонку оценивающим взглядом и ахнул – хороша! Такая любому мужчине голову вскружит: карие обволакивающие глаза, пышные рыжие волосы, алые губы. Фигурка точеная, улыбка завораживающая, движения грациозны. Почему бы не дать ей роль? Всем станет хорошо: и девчонке,
Оказалось, у этой девчонки с улицы настоящий талант. Публика встречала ее с восторгом. Нелл блистала и в комедийных и в серьезных ролях. Она даже играла Виолу и ее брата-близнеца в «Двенадцатой ночи» Шекспира. В тот памятный день к Нелл подлетел Харт: «Зайди в правую ложу!» Нелл скривилась: «Я не хожу ублажать лордов, это не вписано в мой контракт!» Но обычно покладистый Харт вдруг рявкнул: «Иди немедленно!»
Тряхнув рыжими кудрями – ну, погодите, господа лорды! – Нелл влетела в ложу с едким словцом наготове и окаменела. Из полумрака навстречу ей поднялся господин в роскошном камзоле. Она сразу узнала его: это был король!..
Впервые в жизни рыжеволосая озорница не знала, что сказать. И тут король Англии – красавец Карл II протянул ей… апельсин.
«Ого! – Задор вернулся к насмешнице. – Теперь апельсины предлагают мне. Сколько стоит?» – «Один поцелуй!» – ответил Карл.
И оба они засмеялись. Король Англии Карл II славился любовными похождениями. О них знали все. Знала и королева, но относилась снисходительно. Детей у венценосной четы не было, и Карл приживал их на стороне. Молодость он провел в изгнании, но природного жизнелюбия не утерял и, вернувшись на родину в 1660 году, государственным делам предпочел пирушки, повелел открыть театры, закрытые во времена Кромвеля. Сам был записным остряком и друзей подбирал соответственно. Озорница Нелл стала его любимицей. Весной 1670 года она родила королю сына, назвав его тоже Карлом. Сунула новорожденного малыша с рыжим пушком на голове августейшему папаше и захохотала: «Смотрите, дитя апельсинов! А вот видите голубую венку на ручке? Это ваша голубая кровь!»
Товарки по театру зеленели от зависти. Актриса Молли Дэвис, бывшая пассия любвеобильного короля, решила утереть сопернице нос. Заехав как-то в дом Нелл, она гордо заявила: «Это кольцо мне подарил король! Оно стоило ему 700 фунтов!» Нелл же, не долго думая, метнулась в детскую и вынесла сына: «А это король подарил мне! И это не стоило ему ни пенни!»
Зрители по-прежнему встречали актрису овациями. Но сама она уже думала только о двух Карлах – большом и маленьком. Словом, любовь перевесила сцену. Значит, это была настоящая любовь…
Уйдя из театра, Нелл поселилась рядом с королевским Сент-Джеймсским парком. Любой прохожий теперь мог видеть, как Нелл, свесившись с забора, оживленно беседует с королем. Идиллия, да и только! Но стоит королю позвать Нелл во дворец – сплетни хоть неводом собирай! Нелл, правда, на это наплевать, но ведь у нее растет сын. И вот однажды, едва Карл появился на пороге дома, она крикнула сынишке: «Эй, бастард! Иди сюда!» Карл возмутился: «Это же мой сын!» – «Незаконный! – уточнила Нелл. – Как же его называть?» Хитрость возымела действие: вскоре король дал сыну титул герцога Альбанского.
Карл искренне любил «малышку Нелл». Но так же искренне любил все удовольствия жизни. Нелл философски относилась к изменам ветреника, но однажды и ее прорвало. Карл влюбился во француженку Луизу Керуайль. То ли она напоминала ему о юности, проведенной во Франции, то ли трогала сердце родством со старинными аристократами. Но Нелл-то знала: Луиза – самозванка. Если с кем и в родстве, так забору в Лувре – троюродный плетень. Однажды после смерти принца Руанского Луиза появилась при дворе в трауре. Как же – родственник умер! На другой день насмешница Нелл тоже пришла в трауре, объясняя: «Умер хан Татарский – мой двоюродный дедушка!» Двор хохотал, а лондонцы возненавидели Луизу, ведь все считали, что она – французская шпионка. Как-то раз Нелл ехала в королевской карете. Толпа, думая, что едет Луиза, осыпала ее камнями. Тогда находчивая Нелл высунула из кареты свою рыжую голову и на «соленом» просторечном жаргоне заорала: «Добрый народ, будь вежлив! Я – не какая-то иноземная, я – своя отечественная б…!» Толпа пришла в восторг – озорницу приветствовали как королеву.