Великий диктатор. Книга вторая
Шрифт:
У Паси Ниеми надежды на то, что молоденький младший лейтенант справится с удержанием в узде на протяжении нескольких месяцев плавания ста двадцати подчиненных, не было никакой. Поэтому капитан взял инициативу на себя и договорился со старшим унтер-офицером Рейно Лахти о соблюдении дисциплины и о помощи их молодому офицеру в поддержании порядка в подразделении.
В этой же беседе внезапно выяснилось, что это не простая сводная рота из учебных частей, а настоящая арестантская рота. Которую укомплектовали из пойманных контрабандистов и заменили им уголовный срок, на пять лет службы в Китайской бригаде. Что очень насторожило и взволновало капитана корабля.
Но до Италии
До назначения на «Ику-Турсо» Паси Ниеми был капитаном самого крупного на тот момент корабля компании — «Арктур». Тоже неплохое и довольно новое судно. Но две тысячи тонн грузового водоизмещения и машина в три тысячи лошадиных сил не шли ни в какое сравнение с новым кораблём. Шесть тысяч двести тонн грузового водоизмещения и паровой двигатель тройного расширения мощностью в пятнадцать тысяч лошадиных сил, который позволял держать постоянную крейсерскую скорость в двенадцать узлов. А большие угольные бункеры давали возможность судну проходить до четырёх тысяч миль без пополнения запасов. Мечта, а не корабль.
Второй неприятностью стала встреча с русским военным отрядом под командованием контр-адмирала Вирениуса. «Ику-Турсо» зашёл за углём в итальянский порт Специя, где уже находился на ремонте флагман отряда, броненосец «Ослябя». И контр-адмирал, пользуясь доступом к телеграфу, добился через адмиралтейство приказа от морского департамента княжества о принятия части груза и пассажиров, следовавших на судах отряда в Порт-Артур, на борт финского транспорта.
Трюмы «Ику-Турсо» были не безразмерными и уже и так были забиты основательно. В основном продовольствием и боеприпасами. Но были и вообще странные грузы. Телефонная станция на двадцать номеров, две паровых электростанции и большое количество шанцевого инструмента. Так что принять особо много не получилось. Даже пулемёты пулемётной команды пришлось размещать на палубе, надёжно крепя их почти пушечные лафеты.
Но более всего капитана Ниеми радовала и одновременно тревожила пешая сборная команда жандармов, принятая на борт. С одной стороны, капитана радовало то, что будет кому присмотреть за стрелками-контрабандистами. С другой стороны, он волновался о том, как эти две противоположные силы уживутся на его судне вместе. Долго ломать голову над этой проблемой не пришлось, так как командир жандармов, пожилой ротмистр Евдокимов, заверил его, что эту проблему он возьмёт на себя.
Третье происшествие случилось уже в Красном море, через несколько часов после того как пароход покинул рейд Суэца. В пустующем люкс-апартаменте боцман обнаружил зайцев. Двух мальчишек четырнадцати-пятнадцати лет, которые, оказывается, находились на судне с момента его выхода из Або. И одного из них, Карла Доннера, капитан Паси Ниеми знал очень хорошо. Как-никак тот был сыном директора департамента образования княжества, Отто Доннера, который, в свою очередь, являлся родным дядей супруги капитана.
Личность второго мальчишки также установили без труда. Хотя оба безбилетника упорно молчали на этот счёт. Штурман судна опознал его как Эльмо Йохансена, младшего сына одного из пасторов столичного собора Святого Николая.
Как выяснилось, мальчишки решили сбежать из дома и вступить в Китайскую бригаду. Даже особо не задумываясь — примут их там или нет. Подготовились они неплохо, потратив приличную сумму денег на продовольствие. Ну, а вода и санузел были в апартаментах априори. Но, на их беду, бдительный боцман заподозрил неладное, увидев снаружи открытые шторы на окне каюты, и пошёл проверять. И как оказалось, не зря.
Капитан Ниеми принял решение не возвращаться в Суэц, а по приходу в Аден, где планировалась очередная бункировка, дать в княжество телеграммы и оставить мальчишек русскому консулу для отправки на родину с попутным судном. А пока что, он отдал этих двух сорванцов на камбуз, в помощь поварам, которые с трудом справлялись с кормлением увеличившегося количества пассажиров. Пусть картошку почистят в счёт оплаты проезда.
В Адене, в ответной телеграмме, попросили доставить эту парочку в Порт-Артур, а там их уже будут ждать. Так же профессор Доннер просил капитана устроить этим двум наглецам хорошее лечение трудом. С чем Паси Ниеми был полностью согласен и отдал эту парочку на перевоспитание своему боцману.
После Коломбо судно довольно ощутимо потрепало то ли штормом, то ли ураганом в Индийском океане. После этой трёпки, экипаж не досчитался одного пулемёта, закрепленного на носовой части палубы. К счастью, обошлось без других потерь.
И вот теперь они подходили к конечной точке своего маршрута — Порт-Артуру. Капитан решил идти ночью, так как знал этот район уже достаточно хорошо, да и сигнальных знаков с маяками здесь тоже хватало. Штурман, конечно, настаивал на ночевке в Чифу, но у Паси Ниеми было предвзятое отношение к этому китайскому городу — после позапрошлогоднего эксцесса, когда у них прямо на рейде, ночью украли разъездной ялик, привязанный к якорному канату.
— Господин капитан, какие-то странные вспышки по курсу, — оторвавшись от бинокля, доложил вахтенный матрос.
— Похоже на артиллерийские ученья, — вынес вердикт штурман, который несколько лет отслужил на учебном судне императорского флота.
— Ночные? — удивился Паси Ниеми.
— Это же русские. У них всё возможно, — пожал плечами штурман.
— Не нравится мне это, а вдруг — война? — капитан в задумчивости почесал гладковыбритый подбородок и разразился чередой приказов. — Поднять дополнительную вахту. Выставить наблюдателей. Разбудите и пригласите сюда ротмистра Евдокимова на всякий случай.
— Флаг Аргентины спускаем? — ухмыльнулся штурман.
— Точно. Спускайте флаг компании и поднимайте российский торговый. И гоните сюда прожектористов, пусть подсветят флаг в случае чего.
Неизвестно по какой причине, но глава компании выбрал в качестве собственного флага почти точную копию флага Аргентинской республики.
Синие полосы и буквы названия компании очень быстро выгорали на солнце и это приводило к тому, что многие таможенники и другие суда, несмотря на кормовой флаг Российской империи принимали «Ику-Турсо» за аргентинца. Иногда даже попадались настоящие аргентинские суда, которые приветственно сигналили финскому транспорту.