Великий Дракон

Дивов Олег Игоревич

— Ангар на берегу. Там два самолета. Он далеко, надеюсь, не пострадал. Одну минуту, я выведу собак, они на заднем дворе в вольере. Я запер их на ночь, и вскоре все началось.

— Здание горит, — напомнил Август.

— Ничего, есть второй вход, через северный флигель. Там, наверное, дымно, но я быстро…

Он побежал к дому.

Грохнуло так, что мы на секунду оглохли. В воздух полетели камни, стекла, куски стен, мебели… Поднялся столб пламени. Тан впереди упал и не шевелился.

— Быстро! —

взревел Август. — К выходу, там машины!

Я сорвалась с места и понеслась к флигелю. Август что-то крикнул мне вслед, но я уже не слышала. Перепрыгнула через Тана, рыбкой влетела в окно, на котором уже загорелась рама. Внутри действительно было дымно, я стянула жакет, достаточно промокший, пока мы бежали от ворот к зданию, накинула на голову. Я выглядывала в каждое окно, но ничего похожего на собачий дворик не видела. Пока не выскочила в кухню. Из нее вели двери на веранду, и оттуда доносился лай.

Сбивая жакетом пламя, я выбежала наружу. Да, собачий дворик. С трехметровым забором и калиткой, запертой на ключ. Обычный механический ключ. Я выругалась. Вольер горел. Горела крыша, горела будка внутри, горел деревянный настил. Внутри, в клубах черного дыма, метались два огромных лохматых зверя, кидались на толстые прутья решетки и кричали. Я пыталась открыть замок на двери, его заело, а собаки грызли прутья. Устрашающие зубы клацали о металл совсем рядом с моими руками, но я верила — собаки умные, они понимают, что я хочу выпустить их, они не укусят, они просто ошалели… Щеколда наконец подалась, и я, сдирая кожу на пальцах, отодвинула ее, распахнула дверь.

Собаки вырвались на свободу, едва не сбив меня с ног. Но куда им было бежать? Они не смогут перепрыгнуть забор. Калитка заперта. В дверях кухни уже гудит пламя. Двор застелен досками, так что собаки не переживут пожар, если останутся здесь. Только ломиться через дом.

Я оглянулась. В углу стояла бочка, рядом — ведро. Надеюсь, в бочке есть вода, хотя бы немного. И надо как-то объяснить испуганным собакам, чего я хочу. На каком языке с ними общается Тан? Вряд ли на федеральном. А поймут ли они мой китайский с чудовищным акцентом?

Я несколько раз позвала их. По крайней мере, они поняли, что я обращаюсь к ним. Помогая себе жестами, я уговорила их подойти к бочке. Какое счастье, воды до краев. Первое ведро я вывернула на себя. Собаки подбежали вплотную, ловя языками струйки стекавшей воды. Пить хотят… а некогда. Второе ведро я вылила на кобеля, замирая от мысли, что вот сейчас он сочтет мой поступок агрессией и кинется… Не кинулся. И сука вытерпела. Собаки отряхнулись, и я полила их снова.

— Пойдем, — звала я их, — пойдем. Я знаю, что страшно, но другого пути нет. Поверьте мне, я выведу вас, вы останетесь живы, только слушайтесь меня, и я помогу вам…

Я забыла, как

их зовут. Они никогда меня не видели. Но собаки умные животные и чуткие.

В трех метрах от веранды они встали наглухо. Они скулили и вертелись, но в дом идти отказывались. И тогда я плюнула и побежала. Внутрь. Перепрыгнула через пламя, выскочила в коридор… Меня чуть не снесла мокрая черная туша. Сообразили! Поверили!

Путь во флигель, через который я входила, оказался закрыт горящими обломками. Я побежала в другую сторону. Ничего, мне нужно только окно, в котором поменьше осколков, чтобы собаки, выпрыгивая, не пропороли бы себе брюхо. Вот отличное окно, подойдет. Я устремилась к окну и споткнулась.

Я растянулась во весь рост, и тут снова грохнуло, совсем рядом с моей головой упал здоровенный каменный обломок, а в следующий миг на меня рухнула потолочная балка, больно треснув по шее. Одним краем она упала на тот самый обломок, и это мое счастье, иначе она просто раздавила бы мне шею.

Но выбраться я не могла.

Я корчилась и извивалась, но пространства под балкой хватало ровно настолько, чтобы я могла дышать. Проклятая преграда весила, наверное, центнера три, я ее даже подвинуть не могла.

Я закричала, позвала на помощь. Но мой крик потонул в гуле пламени.

Над головой послышался громкий треск, а потом оттуда посыпались твердые обломки. Один угодил точно мне по затылку.

Я потеряла сознание.

* * *

Они вертелись вокруг меня. Кусали за руки. Топтались по ногам. В лицо то и дело тыкался мокрый нос. Я с трудом открыла глаза.

Две большие мокрые собаки. Они пытались вытащить меня. Они не позволяли мне уйти в забытье. Они не бросили меня.

— Уходите, — просипела я. — Спасайтесь. Идите на улицу. Где Тан? Ищите Тана. Ищите.

Ну да, черта с два они поняли. Сука принялась лаять — шевелись, мол, нельзя умирать. Она дергала меня зубами за одежду и пинала лапами.

Кобель отошел, оглянулся. Еще отошел. Снова оглянулся. Гавкнул негромко. Сука тоже оставила меня. Правильно, ребята, не нужно погибать всем…

Я еще видела, как в оконном проеме мелькнули две лохматые тени.

Собаки ушли.

* * *

Сквозь серую муть я услышала чьи-то голоса. А может быть, я придумала их. Неважно. Я совершенно не боялась. Да, я умру. Когда-то это должно было случиться, все мы не бессмертные. Мой сын не пропадет. О нем есть кому позаботиться. Когда он подрастет, ему расскажут про меня героическую историю. Никто не скажет, что погибла я по собственной глупости. Впрочем, в огне часто гибнут даже профессиональные спасатели. Он такой, огонь-то. Ты можешь знать о пожарах все, но это не убережет тебя от случайности.