Великий Гусляр
Шрифт:
— Никуда вы не поедете. Ни на какую планету Кэ. Там вас уже ждут. И сделают из вас таких вот безвольных рабов.
И голый дикарь указал мечом на Удалова.
— Клевета! — раздались вопли в зале. — Бандит! Уберите его! Благородный Удалов освободил планету Кэ от угнетателей! Мы все едем туда, чтобы помочь пострадавшим!
— Благородный Удалов ничего не смог поделать с микробами, — ответил, ухмыляясь, дикарь. — Он еле от них сбежал.
И эти неуважительные слова в адрес известного героя были встречены
— Покиньте помещение, хулиганы! — велел председатель, оглядываясь на настоящего Удалова. — А то мы прикажем вывести вас. Не мешайте нам готовиться к перелету на планету Кэ.
— Ничего подобного, — сказал нахальный дикарь и, подняв меч, направил его конец на председателя съезда. — Этот меч обагрен кровью дракона, этот меч поднимается только на правое дело. А я, кстати, и есть Удалов.
— Долой! — кричали делегаты. — Это издевательство!
Одетый Удалов поднялся со своего места и развел руками, как бы говоря: «Ну что ты будешь делать!»
— Кто ты, я еще не знаю! — воскликнул дикарь в трусах. — Но сильно подозреваю, что ты подослан паразитами, чтобы заманить делегатов на свою планету и там поголовно заразить их.
— Какая наглая клевета! — закричал одетый Удалов.
Ругаясь, Удалов и дикарь приблизились друг к другу, и тут некоторые из наиболее наблюдательных делегатов обратили внимание на явное сходство дикаря и одетого Удалова.
Председатель встал на пути голого дикаря и, жертвуя собой, перекрыл дорогу к отступившему перед нападением одетому Удалову.
— Он прав! — воскликнула вдруг непричесанная девушка в серебристом купальном костюме. — Он настоящий Удалов! Он прошел сквозь страдания и битвы, чтобы предупредить вас об опасности, он лишился всего, даже одежды, а вы верите самозванцу!
Председатель сделал знак, и в зал вошли служители. Они умело подхватили голого дикаря под локти, чтобы вывести его. Меч звякнул о пол.
С точки зрения возмущенных и законопослушных средних делегатов, уже собравшихся было на планету Кэ с благородной миссией, все было ясно. Справедливость восторжествовала, хулиган укрощен. Но оказалось, что не все еще кончено.
Высокий стройный человек в темном костюме и со вкусом подобранном галстуке решительно прошел к сцене, легко вскочил на нее и обратился к залу.
— Главное, — сказал он, — не сделать роковой ошибки.
— Да что там думать! — откликнулся кто-то из зала. — Все ясно.
— А вдруг этот жалкий дикарь и есть настоящий Удалов? Каких только не бывает случайностей.
— Правильно говоришь, друг моего детства Николай Белосельский! — воскликнул дикарь, которого крепко держали охранники. — Надо разобраться.
Одетый Удалов повторил как эхо:
— Да, друг моего детства Николай Белосельский, надо разобраться. Только меня удивляет, что ты еще сомневаешься в моей личности.
— Скажу
— Правильно! — закричал голый дикарь. — Где ты, Ксюша?
— Я здесь, — отозвалась массивная супруга Удалова.
— Вот это лишнее, — проговорил одетый Удалов. — Зачем впутывать в плохой детектив мою уважаемую жену? Зачем нашей семье такая гласность?
Слова одетого Удалова вызвали сочувствие и понимание большинства делегатов, но любопытство все-таки пересилило, а так как это был съезд средних существ, которым, как известно, свойственна склонность к сенсациям, Ксении разрешили выйти на сцену.
Два Удалова стояли перед женщиной.
Один был неплохо одет (Ксения сама покупала ему этот костюм), причесан и положителен. Другой вызывал сомнение и даже раздражение. В глазах его сверкала дикость, как в далекие годы юности, он был гол, изранен и жалок. Но и он будил в ней какие-то родственные чувства.
— Ксения, — солидно сказал одетый Удалов. — Скажи свое положительное мнение, и вскоре мы вернемся с тобой обратно, к нашему семейному очагу.
— Хочется домой? — спросила Ксения.
— Мечтаю воссоединиться.
— Тогда ты и есть мой, — сказала Ксения, но палец ее, направленный было на одетого Удалова, замер, не поднявшись. Потому что она заметила на боку голого Удалова знакомую и любимую родинку. — Нет, — добавила она. — Раздетый тоже мой.
В зале поднялся гул.
— Да что же это получается! — не выдержал раздетый. — Мы теряем время, а микробы его не теряют. Тулия, скажи им, что я настоящий. Скажи, милая!
Девушка, поднявшаяся на сцену, несмотря на растерзанность внешнего вида, была прекрасна и молода. Она сказала уверенно:
— Со всей ответственностью повторяю, что раздетый Удалов настоящий.
— Ты сама ненастоящая! — крикнул одетый Удалов. — Ты микробная шпионка.
— Погоди, Корнюша, — остановила его Ксения. — А ты, голубушка, кем приходишься Корнелию Удалову?
— Я его друг, — ответила девушка.
— Друг, значит? — В голосе Ксении трепетал мороз. — А сама откуда родом?
— Я отсюда. Моя мама работает в гостинице…
— Дочурка! — раздался женский голос. По проходу к Тулии бежала, обливаясь слезами, ее несчастная мать.
— Мама! — Девушка кинулась матери навстречу.
Ксения остро взглянула на голого Удалова и уловила в его глазах томление. Томление относилось к девушке Тулии.
— Такой мне не нужен, — сказала Ксения. — Даже если настоящий. Мне отдайте положительного.
И, сделав выбор в пользу одетого Удалова, Ксения села на свободный стул, рядом со своим мужем.