Великий и Ужасный 6
Шрифт:
Кажется, этот генерал-от-артиллерии был мне не рад от слова совсем. Почему? Потому что он явно знал, что я замыслил сделать так, чтобы его любимые игрушки замолчали. Если ничего не стреляет и не взрывается — какая уж тут артиллерия? Гаусс-пушки и рельсотроны — товар экспериментальный и экономически невыгодный. Это эльфийке в подарок можно привезти одну штуку, а на миллионную группировку — хрен там. И что ему теперь, всю эту рать на алебарды переучивать? В общем — его неприязнь была понятна. Но он был воспитанный старикан, этот князь Вяземский, и потому сказал:
— Ваше высочество, так как же с престолонаследием? Откроете секрет? — голос его
— Открою… Вам — и этому орку, — принц тоже докурил, аккуратно затушил сигарету о металлический портсигар, сдул пепел и спрятал окурок внутрь. — Вы примечательный персонаж, Бабай, я давно не встречал такого. В каком вы звании? Походный атаман? А я — ефрейтор. Служил в понтонно-мостовом батальоне, под Читой. Чисто земская часть… У меня тогда случилась инициация второго порядка, представляете? Хм! Так это я к чему? Когда мой дедушка, Иоанн Димитриевич, почил в Бозе, пятьдесят лет назад сгинув в Каракумах вместе со всем стотысячным Экспедиционным корпусом, мой папенька и дядюшка поступили, как полагается в таких случаях…
— А как — полагается? — спросил Вяземский, наклонившись всем телом вперед, выражая исключительную заинтересованность и внимание.
— Над могилой монарха — даже если она и фиктивная, как было в тот раз, — происходит поединок. Чистое противостояние воли мощнейших в мире менталистов! Одаренные видят гигантский эфирный вихрь, восприимчивые — валятся без чувств. А для цивильных, пустоцветов, не знакомых с ментальными техниками это выглядит так, будто наследники стоят и пялятся друг на друга. По итогам поединка царем становится тот, кто заставит остальных встать на колени, — Василий захлопнул портсигар и вдруг глянул на меня — прямо, резко.
Его глаза — голубой и зеленый — засияли яростным светом. И я почувствовал, как выбило из моих легких воздух, из носу потекла кровь, а мозги мои как будто начали перемешивать огромной поварешкой. Ноги стали будто ватные, я пошатнулся… Вот уж хрен там! Не бывать этому!
— Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда, говно собачье, а? — через силу просипел я и шмыгнул носом.
Моя рука от запястья до локтя вспыхнула золотом, по замысловатому узору татау побежали яркие искры, в ответ на сияние глаз его высочества я злобно прищурился и выпятил нижнюю челюсть. Красивое лицо Василия Иоанновича изменилось, одна бровь взлетела вверх удивленно, вокруг губ пролегла напряженная складка, и плющить меня стало гораздо меньше…
— … Что, сдуру решил ко мне лезть? Ты, засранец вонючий, мать твою, а? Ну, иди сюда, попробуй меня трахнуть — я тебя сам трахну, ублюдок, онанист чертов, будь ты проклят! Иди, идиот, трахать тебя и всю твою семью! Говно собачье, жлоб вонючий, дерьмо, сука, падла! — мне хотелось орать что есть сил, нагнетая ярость, но на самом деле это был едва слышный шепот, неразличимый никем, кроме меня.
И, пожалуй, это было к лучшему. Хрен его знает, как этот лощеный дядечка к такому бы отнесся… И все его окружение — тоже. Тем более, краешком сознания, свободным от противоборства с одним из мощнейших менталистов Государства Российского, я понимал — это все-таки не покушение на убийство, а своеобразная проверка на вшивость. Давил он капитально, мощно, но вскипятить мне мозг не пытался. Утешало одно — даже попытка сломить мою волю, поставить меня на колени, дорогого стоила царевичу Василию. Его глаза стали красными, кажется — лопнул один капилляр, но сдаваться царский сын не собирался. И почему-то
Поварешка в моих мозгах замедлилась, а потом я ухмыльнулся, развел руки в стороны, выдохнул и шепотом же закончил самое страшное заклинание из всех мне известных:
— Иди сюда, мерзавец, негодяй, гад! Иди сюда, ты, говно, жопа!- и татау перестали светиться, я открыл свое сознание противнику и одновременно ярко, в подробностях представил себе финальный момент моего с Эсси вояжа к маяку в Сан-Себастьяне.
Ктулху, кадавр, костяной дракон и их разнузданная реакция на мои художества кровью на дверях Эпицентра предстали перед моим внутренним взором как наяву, красочно, мерзко и физиологично…
— Да ну тебя к черту! — сказал принц и его глаза погасли. — Свинство какое-то! Я думал — пободаемся… А ты… Фу! Это как в боксерском поединке спарринг-партнеру в рожу плюнуть! Невместно!
— А я вам не конкурент, ваше высочество, — усмехнулся я и снова шмыгнул носом. Кровищи натекло капитально! — Бодаться с вами не собираюсь, боксировать — тоже. И ваших правил игры не знаю. И знать, что характерно, не хочу. У вас своя песочница, у меня — своя. Мне в высокие эмпиреи и дворцовые интриги лезть не с руки, я живу пожиже, к земле поближе.
— К земле, говоришь? А как же титул? — он потер покрасневший глаз. — Оркский князь, каково? Тут придется правила игры изучать, волей-неволей!
— Не оркский, а хтонический, — позволил себе немного повыдрючиваться я. — Если бы только оркский — взяли бы нашу Орду тепленькой.
— Это ты про позавчерашний свальный грех? — он скривился, а я попытался вспомнить момент, когда Василий решил перейти на «ты» — Что сегодня за день… За ночь-то такая? Сначала папенька к черту на рога отправил, потом — вместо ментального поединка мне в башку какое-то мракобесие с половыми сношениями чудовищ запихали, а теперь еще с фальшсуккубами разбираться!
— Да нет никаких фальшсуккубов, ни с кем разбираться не надо. Мы их перестреляли, — успокоил его я. — Сразу же, на горяченьком. Сила Орды — в единстве! Если друг упал и подняться не смог — ему товарищ влупит пинок, а если он встал на кривую дорожку — соратник ему мигом подставит подножку… — балагурил я, вытирая лицо от натекшей из носу крови тыльной стороной ладони. — В том-то и суть! У меня тут пятнадцать процентов людей, еще семь процентов гномов, несколько лаэгрим даже затесалась! Ну да, шестьдесят пять процентов — снага, остальные — гоблины, тролли и уруки из неполноценных, типа меня. Но Орда — это не чисто орочий проект. Это — дело для отребья, которое хочет чувствовать себя значимым! Второй шанс для голодранцев и долбоящеров!
— О как! Слышите, ваша светлость? Ваша светло-о-ость? — Василий щелкнул пальцами и князь Вяземский, замерший до этого, как соляной столб, отмер. — Бабай, это кто его прищемил — ты или я? Ох, и влетело бы мне от папеньки… Да оно и так влетит.
— Влетит, — кивнул князь, пытаясь очухаться мотая головой. — Я все его величеству Иоанну Иоанновичу расскажу. Ваше высочество, то, что вы только что сделали — очень опрометчивый шаг!
— Должен же я был проверить племянничка? Или — сыночка? — усмехнулся принц, а потом брезгливо подернул плечами: — Результатами проверки удовлетворен и несколько шокирован… Орк с зачатками менталиста? Это что-то новенькое, но угрозы Династии тут нет. Да, Бабай, спасибо тебе огромное, мне теперь эти щупальца и этот кадавр сниться будут пару дней! Фу, к психотерапевту, что ли, сходить, за таблетками?