Великий Корень. Объединяя миры
Шрифт:
Сначала ничего не менялось. Но постепенно раскаленная громада светила заслонила собой все вокруг, и рубку затопило жидкое золото, чуть приглушенное светофильтрами.
Поверхность звезды была неоднородной как по структуре, так и по цвету. Яркие поля, испещренные ноздреватыми впадинами, чередовались с темно-красными прожилками. Ратибор не помнил как что называлось, но знал одно: там, где темные области были обширны, задерживаться не стоило, потому что пятна часто были предвестниками вспышек, а оказаться в эпицентре такой ему
— Мы… глубоко? — шепотом спросила Ульяна.
— Пока еще нет! — уверенно отозвался Ратибор. — Но мы пойдем дальше, я знаю, что она на это способна. И я тоже способен ей в этом помочь.
Ульяна в изумлении подняла брови.
— Она? Почему она?
— Мне кажется, что этот корабль — женщина, — смутился воин. — Красивая, опасная, смелая и умная, но немного неуверенная в том, на что она способна.
Ратибор неосознанно погладил пульт.
— Знаешь, Уля, в этом она похожа на тебя…
— Так! Еще чуть-чуть, и я тебя начну ревновать!
Девушка решительно пересекла рубку, встала рядом с Ратибором и положила свои руки на пульт поверх рук воина.
— Я хочу быть с тобой. Поехали!
Корабль тяжело скользнул вниз по направлению к одной из конвекционных ячеек-гранул.
Ратибор почувствовал, как он изучает характеристики звезды, оценивая степень опасности для экипажа и, пробежавшись пальцами по кнопкам-выпуклостям пульта, как губка впитал в себя новую информацию.
Звезда была класса G2V, для которого был характерен желтый цвет в видимом спектре излучения и температура порядка 6000 градусов Кельвина. Возраст светила насчитывал порядка 10 миллиардов лет, и это означало, что дарить тепло планетной системе ему предстояло как минимум еще столько же. После этого звезда превращалась в белый карлик, удивительный и загадочный артефакт, эдакий горячий кристалл радиусом почти в сто раз меньше и плотностью в миллион раз больше земного Солнца. А уже потом — в бурый карлик, остывающий и съеживающийся до планетоида размером с Юпитер.
Но этот момент был очень и очень далеко в будущем. В настоящем же корабль с Ратибором и Ульяной на борту пронзил корону. Это была самая верхняя и протяженная область атмосферы звезды, размером в несколько десятков ее радиусов. По мере удаления она истончалась и постепенно переходила в солнечный ветер — направленный поток заряженных ионизированных протонов, свободных электронов и альфа-частиц, заключенных в скорлупу связанных с ними магнитных полей. Снаружи корабля за это время ничего особо не поменялось: все так же висел над головой огромный раскаленный блин, испещренный темно-бардовыми пятнами, только гранулярная структура его поверхности стала заметнее.
— Как будто облака, да? — шепотом произнесла Ульяна.
— Только очень горячие, — добавил Ратибор. — А еще похоже на семечки на сковородке! Раскаленные семечки…
Гранулы были проявлением структуры
И расстояние — рядом со звездой отсутствовали любые масштабные ориентиры и было невозможно понять как далеко находится поверхность светила.
— Пятнадцать тысяч километров, — раздался в голове женский голос. Это проснулся компьютер корабля, моментально подстроившийся к единицам измерения длины землян. — Входим в хромосферу.
Распределение температуры в атмосфере звезды было зеркальным — самой горячей была плазма солнечной короны, где значения достигали 1–2 миллионов градусов Кельвина за счет энергии электрических токов, возникших в результате перемещения мощных магнитных полей. По мере продвижения вглубь температура падала на несколько порядков, не плавно, а несколькими резкими скачками.
Ратибор поежился, когда обшивкой корабля, ставшей на мгновение собственной кожей, почувствовал как буквально на протяжении полутора десятков километров по мере погружения в хромосферу температура снизилась почти в сто раз и стабилизировалась на отметке в несколько десятков тысяч Кельвинов.
— Перун-Вседержитель, Рат, смотри! — вскрикнула Уля.
Раскрывающаяся перед их глазами картина была… была…
— Фантастической? — подумал Рат. — Нет, какая же это фантастика! Самая что ни на есть реальность. Просто ее еще никто из живущих землян не наблюдал. По крайней мере с такого расстояния.
Это была самая настоящая сказка. Грозная и величественная. И он со своей любимой был ее участником.
Внизу горела гигантская степь. Исполинские струи газа — факелы, действительно напоминающие стебли травы разного размера, поднимались из глубины хромосферы. Медленно колеблясь и сгибаясь под воздействием разности давления и температур плазмы, они и создавали гнетущее впечатление гигантского пожара, который ничто не способно потушить.
Рубка наполнилась приглушенным ревом разной тональности и длины — вступил в игру оркестр, играющий для двух слушателей прекрасную и грозную мелодию звездных недр.
Нет, все-таки для трех. Ратибор почувствовал как регистрирует звуки компьютер корабля, одновременно почти как разумное существо сомневаясь — стоит ли идти дальше.
— Это спикулы, — произнесла Ульяна. — Горящий газ вырывается из глубин и формируется под давлением в такие волокна. Я бы лучше их не касалась — они плотнее, чем кажутся на первый взгляд.
— А почему они наклонные?
— Стонут под гнетом! — нервно фыркнула девушка. — Тебе действительно интересно?
Воин кивнул.