Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»
Шрифт:
Однако американская внешняя политика в самих США считалась сильно второстепенным делом по сравнению с политикой внутренней, и дипломатия по-прежнему оставалась где-то на периферии президентских интересов. Федеральное правительство в принципе было слабым – это устраивало решительно все штаты, входившие в Союз.
Так что Линкольн, столь небрежно попрощавшийся с Чарльзом Адамсом, своим новым послом в Англии, в своем роде тоже следовал традиции.
Видит Бог – весной 1861 года у него хватало других забот.
Однако очень скоро случилось происшествие, которое сильно изменило его приоритеты. В историю оно вошло как « дело
Вообще-то, это надо объяснить поподробнее. Объявив отделение Юга мятежом и одновременно приказав флоту начать блокаду портов Юга, Линкольн не подумал о последствиях своих распоряжений. А последствия тут были в том, что он создал противоречие: если Юг есть мятежные провинции Соединенных Штатов, то Соединенные Штаты просто объявляют порты Юга закрытыми, и тогда иностранные суда могут следовать туда только незаконно, на свой страх и риск. Если же объявлена блокада, то это – акт войны. А поскольку страна не может быть в войне сама с собой, то, следовательно, Юг должен быть признан воюющей стороной.
Англичане так и сделали. Заходить в южные порты США английским капитанам было не рекомендовано, но восставший Юг был признан, – если не в качестве государства, то в качестве воюющей стороны.
Так что когда американский военный корабль под угрозой оружия остановил английский пароход, который шел из Гаваны к берегам Англии, и объявил, что на борту парохода находится « груз военной контрабанды», – капитан английского судна возмутился и обыскивать его не позволил. Дальше по инструкции его корабль следовало бы захватить, высадить на него американский экипаж и теперь уже под американским флагом отправить в американский порт для тщательной проверки, но пойти так далеко не решился даже отважный капитан Уилкс, командовавший «Сан-Хакинто».
Поскольку его английский коллега отказался показать ему даже список пассажиров, то неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы посланцы Конфедерации сами не выступили вперед. Их забрали на борт «Сан-Хакинто», а пакетботу «Трент» разрешили следовать своим курсом дальше. Когда он добрался до Англии, разразился неслыханный скандал.
II
Английское правительство потребовало от посла Адамса объяснений. Судно «Трент» шло из нейтрального порта в Англию – о какой военной контрабанде могла идти речь, если оно и не приближалось к портам, блокированным военным флотом США?
Далее, «Трент», почтово-пассажирский пароход под английским флагом, был остановлен в открытом море орудийным залпом. Hа него были высажены вооруженные люди, забравшие с собой двух джентльменов, вместе с их секретарями и багажом. Английскому правительству нет дела до того, что в США их считают мятежниками: они были захвачены на английской территории, ибо корабль под английским флагом является английской территорией.
Англия требует немедленного возврата людей, находившихся под ее покровительством, немедленного извинения и немедленного наказания виновных. Hy, Адамс, как и положено в таких случаях, отговорился незнанием существа дела, необходимостью расследования,
Ответ из Вашингтона привел его в полный ужас – там явно не понимали всей тяжести положения. Начать с того, что 18 ноября капитана Уилкса встретили в Бостоне как национального героя. В его честь губернатором Массачусетса был дан обед. Газеты по всему Северу выходили с аршинными заголовками «Негодяи в клетке» – под «негодяями» имелись в виду посланцы Конфедерации. Профессор юридического факультета Гарварда, Теофилус Парсонс, написал, что « капитан Уилкс имел такое же право захватить мятежников, какое федеральное правительство имеет на блокаду порта Чарльстон…»
Чарльстон тут приплетен не просто так – Джеймс Мэйсон и Джон Слайделл добрались до Гаваны на корабле южан, названном «Самтер», в честь форта Самтер, того самого федерального военного сооружения в Чарльстоне, с захвата которого началась война.
Капитан Уилкс, собственно, этот самый «Самтер» и ловил, но тому удалось ускользнуть, и все, что удалось разузнать, сводилось к тому, что «Самтер» оставил в Гаване двух джентльменов-южан, которые и проследуют в Европу на борту британского парохода.
Цель их миссии была очевидна – установление дипломатических связей Конфедерации с Англией и Францией. Уилкс решил перехватить их любой ценой – ну, а дальнейшее мы уже знаем. Конгресс был в полном восторге. 2 декабря 1861 года единогласно была принята резолюция, согласно которой капитан Уилкс был признан храбро выполнившим свой долг. Его предлагалось наградить специально отчеканенной золотой медалью, с подходящими случаю эмблемами и надписями.
С точки зрения Чарльза Адамса, самым плохим было письмо, которое он получил из Вашингтона. Его шеф, государственный секретарь Сьюард, и не думал приносить никаких извинений. Он считал, что Соединенные Штаты полностью правы, и ни больше ни меньше как грозил Великобритании войной в том случае, если она признает Конфедерацию. Имелась, правда, и приписка, сделанная Линкольном. Он просил посла оставить полученные им инструкции государственного секретаря при себе, для своего личного сведения, а англичанам сказать только то, что сам Чарльз Адамс найдет нужным.
Дело в том, что у Линкольна появились большие сомнения в мудрости избранного курса.
III
Президент не слишком доверял своему знанию международных дел, но он доверял своем здравому смыслу. И он решил, что две войны в одно и то же время – это многовато. Но поскольку он не хотел выходить против Сьюарда с одними только « аргументами здравого смысла», Линкольн решил проконсультироваться с Чарльзом Самнером, председателем сенатского комитета по иностранным делам, – и встретил у него полное понимание.
Чарльз Самнер и Авраам Линкольн были очень разными людьми, – если Линкольн родился в лесной избушке и в школу ходил меньше года, то Самнер вырос в достатке, с блеском окончил Гарвард, поездил по свету и вот уже 10 лет как заседал в сенате и занимался там иностранными делами. Но, надо сказать, и тот и другой оценили друг друга, и с разных сторон – и «сверху», со стороны большого знания в области международного права, и «снизу» сугубой узкой прагматики – они пришли к одному и тому же выводу: пожар надо гасить, и немедленно.