Великий раскол
Шрифт:
Когда кончилось приветствие патриарха, указали Никону сесть по правую сторону, т. е. на скамье, где разместились архиереи.
Никон обиделся, видя, что ему особого места нет, и сказал:
— Я места себе, где сесть, с собою не принес, — разве сесть мне тут, где стою. Пришел я узнать, для чип вселенские патриархи меня звали?
Алексей Михайлович понял, что с ним сделали вещь неприличную, и чтобы сгладить это первое неприятное впечатление, или, быть может, желая сделать шаг к примирению с ним, он, неожиданно для всех, подымается с места, обходит стол со стороны святителей и становится рядом с Никоном.
С минуту оба стояли друг близ друга и их занимали следующие мысли и чувства:
«Вот как, — думает Никон, — чтобы меня заесть, он отступил и от обычая, и от царского
Лицо Никона становится при этом и высокомерным и гневным.
«Хоша б он один взгляд мне послал с любовью, как это делывал когда-то, — думает Алексей Михайлович, — а то глядит на меня точно на змия».
Царь при этом и бледнеет и краснеет, губы его дрожат, пот выступает на лбу, и он с большим усилием, не столько сконфуженный, как сокрушенный сердцем, начинает говорить со слезами на глазах:
— От начала московского государства соборной и апостольской церкви такого бесчестия не было, как учинил бывших патриарх Никон: для своих прихотей, самовольно, без нашего» повеления без соборного совета церковь оставил, патриаршества отрекся, ни кем не гоним, и от этого его ухода многие смуты и мятежи учинились: церковь вдовствует без пастыря девятый год, Допросите бывшего патриарха Никона, для чего он престол оставил и ушел в Воскресенский монастырь. Патриархи обратились с этим вопросом к Никону.
Никон. Есть ли у вас совет и согласие с константинопольским и иерусалимским патриархами меня судить? А без их совета я вам отвечать не буду, потому что хиротонисан я от константинопольского патриарха.
Царь Алексей Михайлович (шепчет ему). Мы тебя позвали на честь, а ты шумишь…
Паисий и Макарий указывали ему на свитки, содержащие будто бы уполномочие от двух остальных патриархов; но эти свитки заключали в себе только ответные пункты на вопросы нашего правительства по отношению дела Никона. Никон как будто удовольствовался ответом патриархов.
Никон. Бью челом великому государю и патриархам: выслать из собора недругов моих Питирима, митрополита новгородского и Павла Сарского (Крутицкого) — они хотели меня отравить и удавить.
Выслушивается по этому предмету ответ Павла и Питирима, а Никону отказывается в их отводе.
Патриархи. Для чего отрекся от патриаршества?
Никон (рассказывает о теймуразовском обеде и о всех других оскорблениях).
Царь. Никон писал ко мне и просил обороны от Хитрово, в то время, как у меня обедал грузинский царь, и в ту пору разыскивать и оборону я не мог давать… Никон патриарх говорит: будто человека своего присылал для строения церковных вещей, но в ту пору на Красном крыльце церковных вещей строить было нечего, и Хитрово зашиб его человека за невежество, что пришел не вовремя и учинил смятение, и это бесчестие к Никону патриарху не относится. А в праздники мне выходу не было, за многими государственными делами. Я посылал к нему князя Трубецкого и Родиона Стрешнева, чтобы он на свой патриарший стол возвратился, а он от патриаршества отрекся, сказывал: как-де его на патриаршество избирали, то он на себя клятву положил — быть в патриаршестве только три года. Посылал я князя Юрия Ромодановского, чтобы он вперед великим государем не писался, потому что прежние патриархи так не писались, но того к нему не приказывал, что на него гневен.
Князь Ромодановский. О государеве гневе не говаривал [81] …
Патриархи. Какие обиды тебе от великого государя были?
Никон. Никаких обид не бывало, но когда он начал гневаться и в церковь перестал ходить, то я патриаршество и оставил.
Царь Алексей Михайлович. Он написал ко мне по уходе: будешь, ты, великий, один, а я, Никон, как один
81
В сказке, поданной тогда кн. Ромодановским царю, он передавал свои слова, сказанные Никону следующим образом: «Царское величество на тебя гневен, ты пишешься великим государем и т. д.». Следовательно, отречение Ромодановского лживое.
Никон. Я так не писывал, а что говорили мы с великим государем в тайне, тому Бог свидетель, и на что он свое соизволение давал, за то Бог будет нашим судьею [82] .
Патриархи (к архиереям). Какие обиды были Никону от царя?
Архиереи. Никаких.
Никон. Я об обиде не говорю, а говорю о государеве гневе; и прежние патриархи от гнева царского бегали: Афанасий Александрийский, Григорий Богослов.
82
К сожалению, в соборном деле не все речи обеих сторон переданы точно и верно.
Патриархи. Другие патриархи оставляли престол, да не так, как ты. Ты отрекся, что вперед не быть тебе патриархом, — если будешь патриархом, то анафема будешь.
Никон. Я так не говаривал, а говорил, что за недостоинство свое иду; если бы я отрекся от патриаршества с клятвою, то не взял бы с собою святительской одежды.
Патриархи. Когда ставят в священный чин, то говорят: достоин; а ты как святительскую одежду снимал, то говорил: недостоин.
Никон. Это на меня выдумали.
Царь Алексей Михайлович. Никон писал на меня в грамотах своих к св. патриархам многие бесчестия и укоризны, а я на него ни малого бесчестия и укоризны не писывал. Допросите его: всю ли он истину, безо всякого прилога, писал? За церковные ли догматы он стоял? Иоасафа патриархом святейшим и братом себе почитает ли и церковные движимые и недвижимые продавал ли?
Никон. Что в грамотах писано, то и писано, а я стоял за церковные догматы; Иоасафа патриарха почитаю за патриарха, а свят ли он, так не ведаю; церковные вещи продавал я по государеву указу. (Шепотом царю): Винюсь, великий государь, прошу прощения, а грамоты моей патриарху Дионисию не вели читать.
Царь Алексей Михайлович (тоже шепотом). Не хотел ты слушаться и шумел. Сам виноват, пущай читает.
Думный дьяк (читает грамоту вслух и дочитывает до места): «Послан я в Соловецкий монастырь за мощами Филиппа митрополита, которого мучил царь Иван неправедно».
Царь Алексей Михайлович. Для чего он такое бесчестие и укоризну царю Ивану Васильевичу написал, а о себе утаил, как он, изверг, без собора Павла, епископа коломенского, ободрал с него святительские одежды и сослал в Хутынский монастырь, — где же его не стало — безвестно [83] . Допросите его, по каким правилам он это делал.
83
Исторические раскольничьи сочинения уверяют, что он сожжен в срубе Никоном; но если бы это была правда, то на соборе об этом было бы говорено. Павел не был лишен сана, а епископия его была упразднена, и он отправлен в монастырь как сумасшедший. Во время сумасшествия он надевал ризы на голом теле и бесчинствовал, издеваясь над одеждою. Никон, увидав его в таком положении, снял с него эту одежду. Об этом хорошо знал и царь, а потому самый вопрос оскорбил Никона.