Великий Раскол
Шрифт:
Но двухмерная видеопередача тоже хорошо себя показала.
Лютик увел свой отряд ближе к местному вечеру. В этом мире Бездны, имеющем только очередной буквенно-цифровой код, почему-то спадала активность тварей именно в часы перед вечерними сумерками. Лютик рассчитывал за это время дойти по разведанной уже тропе до очередного Раскола. А там уж как получится.
Иллис покосилась на двухмерное изображение своей первой фрейлины. С самой первой станции так повелось, что Аллоиса провожала супруга в каждый выход со станции. Причём, тайком от него самого. Лютик не одобрял долгих проводов, отлично зная характер жены и ее мнительность.
– У тебя опять глаза на мокром месте. – Попеняла она ей. – Сколько можно? У них за плечами уже столько выходов в Бездну, а ты все провожаешь его как в первый раз.
– В первый раз было проще. – Через силу улыбнулась Аллоиса. – Тогда он был всего лишь интересным парнем для меня. А сейчас это МОЙ парень.
– Дома у ТВОЕГО парня жизнь не намного спокойнее. В последний раз Лютик пробыл в обитаемых мирах всего месяц. Сколько было поединков?
– Три. – Аллоиса только пожала плечами. – Один раз был ранен. Знаешь, никогда не думала, что буду радоваться ранениями своего мужа. Но пока доктора лечат, Лютик остаётся дома. И в такие моменты я почти счастлива.
– Да. Весёлая у тебя жизнь. – Хмыкнула Иллис. – А почему «почти»?
– Когда ты меня отпустишь с этой должности, буду совсем счастливой.
– Не могу. – Вздохнула Иллис. – Где я ещё найду первую фрейлину с математическим складом ума. И чтобы она не отвлекалась на семейные дела.
– Вот, ты опять. – Почти обиделась Аллоиса и, сообразив, что ее нарочно спровоцировали, чтобы отвлечь от тревожных мыслей, обиженно посмотрела на подругу.
– Аллоиса, ты же знаешь. Мы столько времени потеряли на строительство этой цепочки станций. Мы всего лишь дошли до мира, где Румми меня потерял. Лютик только сейчас подошел к новому Расколу. По моему восприятию, мы уже близки к цели. Мне кажется, я даже стала воспринимать эмоции Майи, а не только Барика.
– Значит, ты можешь более точно определять направление на очередной Раскол?
– Не все так просто. – Покачала головой Иллис. – Главной проблемой в определении направления в мирное время, была именно большая интенсивность сигнала. Румми начинает чувствовать сразу несколько Расколов, через которые он проходит. И часто направления по интенсивности равнозначны. А вот по количеству пересекаемых миров сильно разнятся. Это не то, чтобы нырять в каждый встреченный переход, конечно. Но все равно приходится проверять каждый Раскол. А за Расколом, снова начинается множественность направлений.
– Ты рассказывала, но все равно я не понимаю, что ты делаешь?
– Вот если бы я была в отряде Лютика, можно было бы попытаться более точно определить направление.
– Нет уж. Сиди на станции. – Поспешно замотала головой Аллоиса. Твои родители и так нервничают. Что будет, если ты пойдёшь с разведкой.
– Понимаю. – Иллис грустно кивнула. – Да только на завершающем этапе мне все равно придется уйти с отрядом. Иначе мы рискуем застрять совсем рядом с нашими мирами надолго. А ведь это будут миры, где формируются миграционные волны.
Аллоиса не скрываясь, поежилась. Собственно все это уже не раз обсуждалось между ними. Была даже договоренность, что она по возможности прикроет подругу перед родителями хотя бы на время выхода.
Глава 28
Тактика передвижения экспедиционного отряда сильно изменилась с момента построения
Лютик, как бессменный е командир не был в восторге от нового порядка передвижения. Но оставшись однажды без Румми на долгие двое суток, предпочел поддержать все, что предложили военные, инженеры и учёные. И следовал их инструкциям неукоснительно. Несмотря на сильное замедление движения отряда в целом.
Этот выход отличался от всех прочих уже тем, что очередной Раскол был расположен слишком далеко. И выход был особенно длинным. Им потребовалось целых две недели, чтобы наконец увидеть цель.
Лютимир устало замер около выбранной для стоянки площадки.
Товарищи уже приступили к обустройству лагеря. А он, как единственный, кто мог контролировать Румми, как обычно оставался контролировать подступы.
Этот переход Лютимир мог с полным правом поставить в число самых тяжёлых с начала поисков. Несмотря даже на то, что раньше отряд уходил в полную автономию на несколько месяцев. Поначалу этот мир с очередным заумным номером в классификации ученых даже порадовал. Здесь оказалось мало крупных тварей. Они не собирались в миграционные волны или пока еще не был их сезон. Здесь было тепло и даже дышать можно было какое-то время без респираторов и почти без вреда для здоровья. А уж из-за буйной растительности и умопомрачительных запахов витающих над полянами с цветущими цветами и вовсе создавалось ощущение курортного мира.
Ему бы самому в первую очередь насторожиться от этой идиллии. Но первые выходы в этот мир прошли без осложнений. Вот и расслабился. Совсем не обратил внимания на наступивший сезон цветения. Хотя тут он был постоянный. Просто сменялись цветы на полянах.
И в этот выход вместо нападения тварей, они наткнулись на неизвестное ядовитое растение. Без колючек или там режущих листьев. Вполне безобидный на вид цветок, что рос на обширных полянах, раскинувшихся по ходу выбранного маршрута. Красивая семилепестковая чаша размером с ладонь из каплеобразных лепестков темно-сиреневого цвета с бирюзовой сердцевиной эффектно смотрелась на синевато-синем фоне местной травы. Поляны были буквально устланы этим цветком, истончающим слабый аромат со сладковатым вкусом. И как-то никто не обратил внимания на появившуюся сонливость и нарастающую апатию. Никому и в голову не пришло, что что-то может просочиться сквозь их респираторы.
О том, что происходит что-то неладное поняли, когда первый из бойцов прямо на ходу упал на траву и мирно захрапел. Пока пытались привести в чувство одного, зашатался еще один. Они уже успели к этому моменту пройти большую часть поляны, и возвращаться назад было уже поздно. Но и дойти до ближайшей опушки леса получилось не всем и с большим трудом.
Весь остаток этого пути был отмечен спящими бойцами, один за другим опускавшимися на траву. Если бы кто-то попытался задержаться, чтобы помочь товарищу, то лег бы рядом с ним.