Великий вождь Арис
Шрифт:
Впрочем, Арису некогда было рассматривать,что происходит с другими, к нему тоже тянули руки толпы луноглазых. Их не пугало золотое лезвие, как не пугала и скорая смерть.
Вскоре у ног Ариса уже громоздились тела, а по ним взбирались все новые и новые луши.
Он сразу понял, что биться с лушью не то, что с обычными людьми. Люди хотели убить, но и выжить самим. Луши же нужно было только первое. Они бросались с такой яростью и силой, что приходилось руками гасить бешеную инерцию тел, нанизанных на меч.
Пару
Вскоре он вовсе перестал думать, и мог только убивать лушь, одного за другим. Золотые полосы на лезвии вспыхивали все ярче, будто кровь луши укрепляла их. Один из луши, с разбега перемахнув через них, опустился за спинами. Арис, развернувшись, достал его и там, но тут еще один повторил этот прием.
— Слишком много тел вокруг, — понял Арис. — Они используют их как трамплин.
— Требар! В круг! — крикнул он и один из воинов, повинуясь приказу, скользнул назад. Остальные сомкнулись теснее. И тут это произошло в первый раз: кто-то вкрадчиво произнес его имя, будто провел изнутри по черепу. Арис вздрогнул.
В пылу битвы чего только не покажется! Потом заливает глаза, голова кружиться от того, что он дышит во всю силу легких. Да еще над головами неумолчно звенит ветер и грохочет гром. Да, иногда такое бывает.
Он отразил нападение сразу двоих — одного, который напал на него, убил мечом, а в того, что метил в Антора, кинул нож.
— Аа-рис…
Он обернулся — может, кто из своих зовет на помощь? Но нет, сейчас всем не до него.
— Аарис… ты мне нужен! Нужен!
Голос тихий, но перекрывает шум битвы. Видимо потому, что раздается у него в голове. Кто играет с ним эти шутки?!
Он едва смог отразить очередную атаку потому, что перед глазами мелькнула картина совсем иного места, на миг перекрыв реальность.
— Арис! Не сопротивляйся! — в этот раз голос занял всю его голову, буквально оглушив, и пошатнувшись, он отступил:
— Антор! Займи мое место! — и уже падая, услышал, как кричит друг, но не успел понять почему.
Он очнулся в тот же миг, только совсем в ином месте. Не нужно было много ума, чтобы понять — он на той стороне. Пустота окружила его. Привычно он вытянул из нее руки и ноги, и голову и лицо. И увидел, что находится посреди поля.
Небо над ним разрывалось молниями, как и там, в реальном мире. Грохнуло, так что затряслась земля под ногами. Арис пошел туда, где виднелись два силуэта — маленькая фигурка Лары и огромный монстр, закрывающий собой пол неба.
Монстр дохнул и вспышка фиолетового цвета разорвалась прямо у Лары над головой. Она пошатнулась, но в этот же миг алое
— Арис… убери их, — ее голос, словно порыв ветра, дотронулся до его слуха.
Теперь он видел, что со всех сторон ее окружили небольшие, темные тени. Они тянули к ней свои лапы. Отбиваясь, она едва не пропустила новый удар колдуна. Шар разорвался у ног, осыпав ее искрами.
— Арис… — она не договорила, и бросила в Меша свое заклятье.
— Но где взять меч? Хоть какое-то оружие?! Лара!
И тут же он вспомнил, что находится в пустоте, из которой можно вытянуть все. Все, что угодно. Он протянул руку и засмеялся, когда в ней появился меч, сверкнувший золотом.
Он набросился на них и тени, крадущиеся к Ларе, упали и исчезли, будто растворились.
Так, вон еще. Несколько силуэтов возникли из неоткуда. Арис бросился к ним, подпрыгнув в воздух, и взлетел высоко, как вождь Пирис. В полете разрубил нескольких, и приземлившись, вскочил на ноги и прикончил остальных.
Поодаль снова появились тени. Их было почти два десятка. Он вдруг подумал, как было бы здорово, если б у него были бесконечно длинные мечи, которыми можно достать до другого края поля.
Едва он это подумал, мечи в руках вытянулись, но не прибавили в весе. Тени упали, будто срезанные ножницами. Шалея от обретенных возможностей, Арис рассмеялся и крутанулся на месте.
Монстр взвыл от досады, он понял, монстр злиться и злиться на него. И пусть. Он крикнул:
— Ну?! Где твоя лушь?! Пошли их сюда! Всех! Всех!
Его охватил азарт боя. Сейчас он прикончит всех и поможет Ларе. Они победят. Он обернулся и встал. Перед ним стоял человек и улыбался ему грустной и светлой улыбкой.
— Вазирик! Ты узнал меня, сын мой, Вазирик! Каким ты стал сильным! Ловким и могучим! Я горжусь тобой.
Арис задрожал — эти слова проникли в самое сердце. О боги, как же мечтал он услышать их от своего отца! Сколько бился ради этого!
— Мой сын! Все это я сделал ради тебя, — человек, с лицом его отца, двинулся навстречу и Арис позволил ему подойти ближе. Так близко, что теперь он мог хорошо видеть это лицо. Незнакомое, и знакомое одновременно. Глаза царя Лаодокия были почти такими же, как и те, что он видел в отражении, когда склонялся над водой.
— Я страдал всю жизнь. С того дня, когда, как я думал, тебя убил проклятый Мауро. Я мечтал, как отомщу за тебя. Ты был для меня всем — первенцем от любимой женщины, моей надеждой и наследником…
От этих слов сердце внутри вдруг стало мягким, как воск. Горько-соленые слезы покатились по щекам, будто вымывая всю боль, что скопилась за долгие годы.
— Вазирик! Позволь же мне обнять тебя, мой драгоценный сын!
— Я… я… отец, я так долго искал тебя! — он шагнул навстречу. Меч выпал и исчез, но это было уже не важно — он раскрыл руки собираясь впервые в жизни обнять отца.